– Артист!.. И в рюкзаке у вас, конечно, не доллары? – продолжал, улыбаясь, офицер.
«Недолго мучилась старушка», – вспомнился мне детский стишок…
– No. I am from England. I am a turist. Турист я, – отвечал я, подозревая, что неприятности начинаются всегда быстро и неожиданно.
– Помните, кстати, как валютчиков осудили. Сначала по 8 лет дали, потом на 15 лет приговор заменили? Но Хрущев потребовал расстрелять! Гражданин, откройте рюкзачок-то, – улыбаясь, продолжал офицер…
«Похоже, что неприятностями это уже не назовешь», – мелькнула мысль в моей голове.
Офицер КГБ стоял так, как будто был готов к удару и моей попытке побега. Он полностью перекрыл мне выход. Тяжелый большой рюкзак, туго набитый долларами, существенно усложнял подобную попытку. «Где же ты, продажная милиция или полиция моего будущего? – подумал я в тот момент. – Как мне тебя тут не хватает!» Но я был в Москве начала 60-х годов, где за пачку долларов и валютные спекуляции действительно могли посадить и расстрелять…
11. Я не знал, что делать…
Честно говоря, я не знал, что делать. Еще полтора часа назад я был в обычном московском офисе. Про машину времени я смотрел только кино и не подозревал, что перемещение во времени возможно в принципе. По крайней мере, в обозримом будущем. Еще два часа назад я и не думал, что у меня так быстро будет три миллиона долларов, притом наличными, доставшиеся мне почти даром, которые я запросто получил, а точнее, выиграл на биржевом тотализаторе в одном из московских офисов – представительстве международной брокерской компании. А теперь я стоял в общественном туалете на Цветном бульваре в Москве. Передо мной был офицер КГБ СССР. И я сам был в СССР, притом в далеком от его (СССР) заката начале 60-х годов XX века!
Вся надежда в этой ситуации была на то, что на каждой 100-долларовой банкноте был год выпуска – 2003, 2010 или какой там еще, вроде бы. У меня все банкноты были нового образца, которые в 60-е годы, конечно же, никто не мог видеть, а значит, была надежда, что их и за доллары-то никто не примет…
О том, что я «посланник будущего», я, естественно, скромно промолчал, потому что попадание в психушку при КГБ, равно как и в любую другую, в мои планы никак не входило. Я спокойно поставил плотно набитый рюкзак с долларами на столик с туалетной бумагой, который был напротив кабинок, и открыл рюкзак. Из него засверкали пачки новеньких 100-долларовых банкнот в банковских пачках…