- Терпи касатик. Я не знахарь добренький, а Дух Смерти.
Причинять страдания, это моя естественная сущность, такая же, как
твое желание кушать. Я и так не своим делом занимаюсь, ставя тебя
на ноги. Мне ведь, по должности, тебя добить полагается. – Она
рассмеялась, показав желтый клык в уголке рта. - На ка, вот,
хлебни. Полегчает, да и сил придаст. - В лицо Федора уткнулся
кожаный, булькающий бурдюк. – Что глазами лупаешь? Не веришь?
Думаешь отравить хочу? Дурак. Тебя убить особых усилий не надо.
Достаточно оставить, тебя тут без ухода должного, от заражения
крови сам через неделю подохнешь. Но ты мне живой нужен.
- Зачем? – Федор сделал глоток тягучей горькой жижи.
Действительно стало легче. Жажда ушла и появились силы, волной
прокатившиеся по телу. Он сделал еще один глоток. – Зачем ты нам
помогаешь?
Ответа не последовало. Ягира отобрала у него бурдюк, и он как-то
незаметно пропал в складках ее платья, а в руках оказалась синяя
пузатая, стеклянная бутылка. Бабка выдернула деревянную пробку,
ухватившись за нее бледными губами, и выплюнула, но та не упала в
траву, а повисла в воздухе недалеко от глаз старухи, а из открытого
горлышка заклубился салатовый белесый туман.
- Терпи богатырь, сейчас будет немного больно. - Засмеялась она
каркающим голосом.
Из склоненного горлышка потекла зеленая, пузырящаяся жидкость, а
в воздухе запахло болотом, и заквакали лягушки. Попав на рану, она
прошла сквозь нее прожигая раскаленной лавой, и скользнув сквозь
тело нестерпимой болью, вышла кровавым сгустком из спины. Федогран
не выдержал этого издевательства и снова потерял сознание, под
хохот черных, безумных глаз старухи.
Очнулся он когда уже наступила глубокая ночь. Трещал дровами и
плевался искрами яркий костер, разрывая темноту и освещая дремлющих
рядом друзей. Ягиры не было видно.
- Странная старуха. – Подумал Федогран. – То пытается убить, то
помогает. Как же все запутанно в этом мире. – Он закрыл слипающиеся
глаза и уснул.
Ягира не казалось уже такой жуткой ведьмой, как раньше, а
виделась скорее усталой, избитой жизнью неухоженной бабушкой,
неуклюже пытающейся помочь банде шалопаев – внуков, успокоить и
залечить синяки и раны после уличной потасовкой с соседскими
пацанами за звание самого «безбашенного» района в городе, стенка на
стенку.