Последние слова были произнесены, мы разошлись в разные стороны…
# # #
До конца я ещё не понимал, зачем остался здесь. Знал только, что находиться в стороне, наблюдая за происходящим, не могу.
Это были последние воины. Мирных жителей мы не трогали, но люди, носившие оружие и озлобленные потерей своего когда-то привилегированного положения, вызывали у нас стремление избавиться от них.
Причин для этого было много. В дневное время у нас не случалось происшествий, жизнь текла спокойно, но ночью за каждым кустом, за каждым деревом, в каждом тёмном закоулке нас ожидала смерть. Целью жизни этих существ стала месть.
Мы потратили немало времени на их обнаружение. С большим трудом нам удалось загнать этих убийц в западню. Это была настоящая топь, и она должна была сделать за нас то, что не смогли сделать мы сами. Вернуться оттуда шансов не было, но мы, зная, с кем имеем дело, продолжали вести наблюдение.
Трудно судить, кто из нас был прав, а кто виноват. Мы стремились выжить, они – отомстить. Мы обязаны были обеспечить безопасность высадки первых переселенцев на новую планету и считаться с ними больше не могли.
…Задумавшись, я не сразу заметил, как мелькнула чья-то тень, а потом было уже поздно.
Наверное, удар пришёлся по голове, иначе нечем было объяснить такое количество крови на лице. С трудом разлепив глаза, я тотчас пожалел о том, что сделал это.
– Ублюдок!
На этот раз ударили по лицу. Зажмурившись, я некоторое время выждал, прежде чем снова предпринять попытку оглядеться.
То, что открылось моим глазам, смутило меня: я был голый, мои руки и ноги были связаны.
Что ж, в сообразительности пленившего меня отказать было трудно. Подать своим сигнал о помощи я не мог – все подходящие для этого приспособления на моём костюме были теперь недоступны мне.
Ухватив за волосы, меня тянули куда-то вглубь трясины.
– Послушайте… – попробовал я начать разговор на местном языке, но продолжить не смог, меня снова «отключили».
***
«О, боги, до чего же тяжёлый! Может, бросить головой в грязь, чтобы задохнулся? Какой с него толк, если не выберусь из этой трясины, силы и так покидают меня.
…Стонет, как человек. Да меня не проведёшь! Я ещё хорошо помню те, другие стоны, и пока жива, хоть кто-то да заплатит за них!»
# # #
Перед глазами всё плыло. Я висел головой вниз, привязанный за ноги, и порядком трусил. В том, что меня убьют, не сомневался, но то, как это собирались сделать, вводило в ужас.