Вернуть цвет в предрассветные сны
И поверить, что не устала.
Невозвратность прикосновений
Меж рингтонами будничных дней.
Снов преступных лёгкие тени
Соберу я в руку скорей.
И босою шагну на рассвете
По сверкающей льдом росе.
Но роса моя хлынет на ветки
Слезами несбывшихся фей.
И деревья безмолвно заплачут,
Провожая слепую луну.
Притворюсь, что иду наудачу,
Что узнала в лицо мечту.
Воскрешу её и подкрашу,
Чтоб прощаться нам не пришлось.
Я поверю: терять не страшно!
И тогда улыбнётся дождь…
Посильнее сожми травинку,
И в ладонь потечёт белый сок.
Так стихи – мои половинки
Рассыпаю у ваших ног…
За вину мою и невинность
Мне прощенье дарует Бог.
Эта осень уходит в небо..
Нервный срыв – и ни слова бумаге.
Этот город, в котором ты не был —
Лишь преграда от ветра из камня…
С нами наши мечты постарели,
Наши промахи стали серьёзней.
Я всё также боюсь апреля,
А стихи превратила в прозу.
Я стою ровно посередине,
Позади моросят дожди.
А когда-то всё было впервые,
Птицы белые – корабли.
Сентябрит. Лихорадит душу.
На вопросы ответов нет.
Даже если слЫшать – не слушать,
Одиночеством меряю век.
И сама себе отвечаю,
И жалею сама себя.
Середина моей печали,
Вся она – целиком моя…
(Марине Цветаевой)
Безутешность в пустых глазницах окон.
В твоём доме разорвана связь времён:
Вскрытой болью скрипят половицы,
С запылённых зеркал неисполненным сном
«Warum?» не звучит – струится…
Твоей лестницей в лето
Иду сквозь ненастья.
Родиться поэтом —
Не грех, и не счастье.
И надо мной – твои облака,
Словно безжизненная рука.
Падаю в небо. Не испугаться!
Вновь говорю себе.
И не остаться…
В доме из белого камня стена.
Бога там нет, есть лишь петля,
Но заслужить её я не смогла.
«Бог не в домах из камня и дерева,
Он – в нас самих», – я в это поверила.
Падаю внутрь себя.
Но там, как в колодце —
– темно и холодно.
Эхом не отзовётся
Душа – замурована.
Я – перетянутая струна,
Лопнет, заменят на новую.
Я не одна, но не понята.
Любят меня, как постороннюю.
Не началась, не закончилась.
Каждое слово – обрывок мечты.
Родиться поэтом позволено,
Все потерявшим в начале пути.
Пусть тёмно-синие дома
Роняют электрические слёзы
И плачут золотом окна,
Но на излёте лета несерьёзно
Молить, чтобы от осени тропинка отвела.
Сквозь шторы просочится белый день,