Причем было совсем непонятно, как себя вести. Мертвые, вот они,
совсем рядом, но замерли и не шевелятся.
Главное, их не трогать, напомнил я себе. Не трогать, не шуметь,
способности не проявлять.
Если бы не ветер, это стало бы для меня легкой прогулкой.
Проскочил бы на скорости, и пусть реагируют, сколько хотят. Если
они не умеют летать, то плевать. Но здесь был сильный ветер, а
значит, придётся соблюдать максимальную осторожность и идти
пешком.
Мария активировала свой взгляд, её маска блеснула зеленью.
Женщина вышла вперед, обошла мужа, осмотрелась. Следующий её знак я
понял — следовать за ней, не отставать, держать строй. На этот раз
она первой пошла вперед. Медленно и осторожно. Люций толкнул меня
следом. Не то чтобы это обязательно было. Уж что-что, а отставать
от Марии я не собирался ни за какие деньги.
Женщина выбирала путь так, чтобы мы проходили мимо застывших
мертвецов, не касаясь их. Иногда приходилось чуть ли не
протискиваться. В одном узком проходе я и вовсе согнулся вдвое,
чтобы поднырнуть под руку мертвеца.
Меня мало что способно напугать. Но сейчас — я боялся. И ничуть
этого не стеснялся. Жуткое место. Холодно, несмотря на всю одежду,
стало уже через пару минут. Не так, что чувствуешь холод, его я ещё
внизу ощутил. А так, что организм не справляется, холод проникает
внутрь, ты замерзаешь. Задействовать круг я не рисковал. Да и
дышать лишний раз тоже.
Неожиданно Гроза остановилась. Я чуть не врезался ей в спину.
Засмотрелся на одного мертвого с широкой костью. Он был огромным,
выделялся среди остальных. Но не суть. Место, где Мария замерла,
обледенелое, скользкое. Ботинки хорошие выдали, они цеплялись за
наледь, но всё равно нет-нет да и проскальзывали. То на то и вышло.
Мы шли узкой улицей, впереди виднелся просвет, за углом я
рассмотрел широкого мертвого, который будто специально там
притаился и выглядывал, поджидая нас, Мария резко остановилась,
нога соскользнула, и я чуть не боднул её головой.
Стоит сказать, что пусть стекла очков и были темными, но видел я
через них отлично. А вот что там на лице у Марии промелькнуло,
когда она обернулась, не разглядел. Но осуждение я и так
почувствовал. Она поманила Люций, сняла маску и шепотом рассказала,
в чем причина остановки. Нам двоим пришлось к ней наклониться,
чтобы слышно было.