Рассказывая о его характере, Андреева отмечала:
«В нем совершенно не было грубости. За всю нашу жизнь я не слыхала от него грубого слова, и, как отец его, он никогда не возвышал голоса. Доверчив он был как ребенок, и обмануть его ничего не стоило.
Сам он был необычайно правдив, никогда не лгал и не умел притворяться, просто до смешного. Он, например, не позволял говорить, что его нет дома, когда он был дома, но работал. Когда ему случалось слышать, как я говорю, что его нет дома, он выходил из своей комнаты и, глядя на меня с укоризной, заявлял: «Нет, я дома, но занят, приходите попозже»… Когда я его толкала ногой под столом, желая ему напомнить, что не нужно что-нибудь говорить, Бальмонт смотрел под стол: «Это ты меня толкаешь?» – и затем, догадавшись, громко: «А что я такое сказал?» Он всегда говорил что думал даже в тех случаях, когда это могло ему повредить или было невыгодно».
Еще одно качество, достойное уважения: он был образцово аккуратен и чистоплотен – ив одежде, и в работе, и в отношениях с людьми. Как вспоминал писатель Соколов, «у Бальмонта была тайна сохранять девственную белизну своих высоких воротничков и манжет». Одежду он носил необычайно аккуратно, не пятная и не пачкая ее, даже в своих путешествиях.
Еще несколько цитат из воспоминаний Андреевой:
«Одевался Бальмонт быстро, но очень тщательно и аккуратно – выходил ли он, сидел ли дома. Не закончив своего туалета, не завязав галстука, он никому не открывал двери, даже прислуге. Его никогда никто не видел в дезабилье».
«Работал, ел и гулял Бальмонт по часам, но без всякого педантизма, никогда не стеснял других своими привычками… В комнате у него всегда был идеальный порядок, который он сам поддерживал. Вещей было мало: письменный стол небольшой (Бальмонт не любил ничего громоздкого, массивного), два стула, диван, на котором он спал, шкафчик для белья и платья и полки с книгами по стенкам. Никаких фотографий, безделушек… Вещи его лежали в определенном порядке, который он никогда не менял».
«В комнате у него всегда стояли живые цветы, подношения дам, самые разнообразные. Иногда большой букет, иногда один цветок. Бальмонт любил приводить изречение японцев: «Мало цветов – много вкуса». И любил носить на платье цветы. Он прикалывал себе цветок в петлицу не только когда выходил куда-нибудь на парадный обед, собрание, на свое выступление, но когда был и дома один, в деревне, где его никто не видел».