Пока Жорж изучал трещину, я огляделся
и не увидел ничего кроме черноты этой бездны. На Земле на учениях я
провел множество погружений в Черном море на нашем батискафе.
Погружение в Море Кракена отличалось какой-то пустотой,
одиночеством и… скорбью? Даже не знаю, как объяснить, но тут я
ощущал себя будто выброшенным в открытый космос. Здесь настолько
пусто… ничего вокруг: ни кораллов, ни колышущихся водорослей, ни
проплывающих мимо любопытных рыб разных цветов, никакой бурлящей
жизни. При этом, в сознании томилось чувство, что за тобой кто-то
следит. Кто-то смотрит издалека, из этой пучины. Смотрит множеством
глаз и ждет момента чтобы напасть! Не по себе мне тут, ух не по
себе…
Я заглянул в монитор Жоржа.
- Ничего нет, - сказал биолог,
вытаскивая эндоскоп, - тупик. Ладно, давай вниз.
Мы продолжили погружаться все ниже, и
вот уже радар показывал нам отметку в семьдесят пять
метров.
Пустынная скала пролистывалась снизу
вверх в круге луча прожектора. Пузыри все так же пробегали перед
нашими глазами, поднимаясь откуда-то со дна.
Сто двенадцать метров жидкого метана
над нашими головами, а за бортом минус сто восемьдесят два градуса
цельсия. Защищало нас всего лишь трехсантиметровое стекло купола. Я
задумался - а если оно треснет, то как мы погибнем? Учитывая, что
на нас надеты скафандры, то явно умрем мы не сразу. А может и не
умрем? Может, сможем выплыть?
Сто пятьдесят метров. Скала резко
оборвалась и луч устремился под горный свод, уходящий во
мрак.
- Похоже пещера, - сказал Жорж, -
остановись.
Мы повернулись влево, потом вправо.
Справа было видно скалу, слева нет. Я подал чуть вперед, зайдя под
каменный потолок и посмотрел на показания георадара - глубина под
нами двадцать один метр.
- Да, пещера, - сказал я.
- Идем вдоль стены, - сказал Жорж, а
потом добавил, - хотя нет, давай сначала до дна спустимся, потом
сюда вернемся.
- Как скажешь.
Мы продолжили погружение.
Сто восемьдесят… двести… двести
двадцать… двести сорок… я медленно сбавлял скорость. Через двадцать
секунд наш батискаф плавно лег на дно. Казалось, мы должны были
взбаламутить касанием грунт, но из-за экстремально низкой
температуры, все вещество вокруг, кроме самого сжиженного метана,
находилось в состоянии льда. Двигатели автоматически остановились,
чтоб экономить энергию.