Но одновременно он сообщил, что
японцы опять перешли в генеральное наступление (третье по
очередности). Попаданец помнил, что в его реальности, было всего
четыре таких общих наступления. При чем третье было последнее,
когда Порт-Артур можно было оставить русским.
После этого он уже не интересовался
остальными сведениями. Стессель жаловался и, похоже, правдиво, на
нехватку всего – патронов, снарядов, оружия, людей, продовольствия.
Короче, сам по себе Порт-Артур продержится не более месяца. И это
только в лучшем случае, а в худшем может капитулировать со дня на
день. И плевать Стессель хотел на его приказы, отговорится тяжелой
обстановкой и еще будет считать, что был прав.
Вот потому желание мягко сдаваться он
принял, в общем-то, с облегчением. Стороны договорись, что японская
армия будет отведена с поля сражения и русские военные не будут им
мешать.
После этого, японская армия отойдет
за Пекин, оставив почти все полевое оружие в Пекине. Стрелковое
оружие будет оставлено лишь у полицейских сил и у одного
кавалерийского полка. Кроме того, для сохранения от китайских
вооруженных сил армия будет окружена войсками одной из третьих
стран, положительно-нейтрально относящихся к обоим странам. Страна
была не названа, ее должны были определить в ходе прошедших
переговоров в ближайшие дни. Михаил Александрович, впрочем, не
сомневался, кто это будет. Англия, конечно. Чтобы те да не полезли
в такой котел с мясом. И, разумеется, японцы надеялись, что их
страну, в которую они столько вбухали много золота накануне войны,
англичане будут спасать. Ха, только они не учитывали, что в Европе
понемногу нарастает грозная война, не чета по масштабам и по
территории идущей Русско-Японской (будущая Первая мировая). И
Российская армия становится, на равне с Францией, одним из главных
союзников. И что тут Япония, если впереди такиесобытия, и Россия
была очень нужна.
Об этом ей писала и его ненаглядная
женушка Мария из Англия. Он получил письмо в Санкт-Петербурге от
английского посла в России Вильямса. Раньше бы подумалось, какая
честь, сам посол (!), а сейчас равнодушно положил письмо жены.
Главное он знал, сынок, названный без
консультации с ним Колей, жив-здоров, почти не болеет, кроме легких
всевозможных детских недугов. С женой то же хорошо. Роды, правда,
были тяжелые, лет ей было уже прилично, за двадцать, а ребенок
оказался первым и крепеньким. Но сейчас она уже отошла, стала
здоровой и красивой. И что же писать еще?