Дален что-то хотел сказать, но как
открыл рот, так его и закрыл.
— Свяжите его, — отдал я приказ.
Пискун с Трофимом быстро это сделали,
да и Юраг не сопротивлялся.
— Дален, дай нож, — обратился я к
стоящему рядом другу и через мгновение получил его. — Накам,
переводи. — И, глядя на девчонку, я заговорил: — Я твоему родичу
сказал, что вас никто не тронет. Этот пес, вопреки моим словам,
покусился на вас. Убил твоего родича и тебя снасильничал. Между
вами пролилась кровь, и ты вправе ему отомстить, — я протянул ей
нож рукояткой вперед.
Девчонка вздрогнула от слов Накама и
испуганно переводила взгляд с него на меня. А когда я протянул ей
нож, она несмело его взяла, отпустив ткань своей одежды и оголяя
свои маленькие, еще детские и до конца не сформировавшиеся
груди.
Сначала она держала нож в руках как
ядовитую змею, готовая его откинуть. В ее маленьких ручках он
смотрелся будто настоящий меч. Слезы у нее мгновенно высохли, она
поудобней перехватила рукоять ножа и кинулась с криком на
Юрага.
— А-а-а-а, — кричала она, нанося ему
в грудь удар за ударом с какой-то звериной жесткостью. Она мстила
за боль, обиду и смерть своего родича.
Она успела нанести одиннадцать
ударов, прежде чем я своим даром почувствовал смерть Юрага.
Он умер, а она с неистовством
продолжала его бить, вся перемазавшись в его крови.
Удары девчонки становились все
медленней и медленней, пока она не откинулась в каком-то ужасе от
мертвого Юрага, ее тело все задрожало, и, сжавшись в комочек, она
разрыдалась.
— Юрага в море выкинуть, Накам,
проследи за девчонкой, умыть, накормить и напоить, как успокоится,
меня позовешь, — отдал я распоряжение и устало вернулся на свое
место.
— Зачем? — рядом со мной уместился
Дален, который не смотрел в мою сторону. Спустя минуту и Гостивит
присел рядом.
— Зачем я дал ей его убить?
— Да, он же был свой, я его знал, —
тяжело произнес Дален.
— Если бы он такое в бою сотворил, я
бы и слова ему не сказал. Ведь он все это спланировал, надеялся,
его никто не поймает. Старик рыбу приносил нам, да, мы ее покупали,
но все же мы ее ели. Я слово ему дал, а он его нарушил. Да и,
видимо, из ситуации с Обром урока не получил. Посчитал, что вправе
наперекор мне идти и свои дела за моей спиной творить, неужто ты не
понимаешь?
— Понимаю, Яромир, понимаю. Только
так паскудно от этого, сначала Обр, теперь Юраг, — с горечью
произнес Дален.