Я захожу в нашу гигантскую спальню с огромной кроватью
в центре, на которой мы провели столько жарких бессонных ночей, и теперь она
мне кажется пустой и одинокой. Прохожу в свою гардеробную, о которой только
могла бы мечтать любая женщина в мире, и останавливаюсь посередине, окружённая
бесконечными рядами с Gucci, MiuMiu, Pradaи D&G. Я
вспоминаю, как мой любимый муж обожал наряжать меня как красивую куклу,
наслаждаясь впечатлением, которое я произвожу на окружающих. Я пробую на язык
эту крошечную разницу между двумя словами: обожает и обожал. У Павла
Шереметьева всё всегда только самое лучшее: компания, дом, машины и жена.
Конечно же, жена.
Что же произошло, чтобы спустя всего несколько часов
после горячей бурной ночи любви, когда наши разгорячённые тела сплетались вновь
и вновь, не в силах разомкнуться хотя бы на несколько минут, меня берут и вычёркивают
из своего еженедельника и из своей жизни?!
Я это обязательно выясню, а пока окидываю взглядом все
эти бесполезные сейчас вешалки с брендами, и лезу в дальний угол за огромным
чемоданом размером с комод, который я всегда беру с собой в путешествия.
Равнодушно бросаю в него первые попавшиеся штаны и джинсы с кроссовками — всё
то, что я обычно носила до знакомства с Пашей, пока не набиваю его доверху, и
застёгиваю молнию. Беру следующую сумку и машинально скидываю в неё своё бельё,
футболки и чулки. Хотя, зачем мне сейчас чулки, — решаю я, и просто выкидываю
их на пол.
И что он вообще говорил про жену Цезаря, — размышляю я,
меланхолично, как заведённая кукла, продолжая собирать тёплые вещи, словно меня
сейчас отправят на вокзал прямо с этими сумками. У меня есть двадцать четыре
часа, так что у меня будет время поговорить и объясниться с ним, — вдруг
пронзает меня гениальная мысль. Интересно, сколько прошло уже времени с нашего
разговора? Час? Два? Я смотрю на часы, и понимаю, что за сборами я не заметила,
как незаметно уже приблизилась полночь. И мой муж всё ещё не пришёл в спальню?
Где он? В гостиной? Я бросаю все свои вещи и выбегаю из комнаты, под дверями
которой по-прежнему стоит мой охранник, что-то внимательно просматривая на
своём телефоне.
— Иван! — спрашиваю я. — Мне нужно поговорить с Павлом
Владимировичем! Где он?
— Дина Романовна, ваш муж уехал, — отвечает мне мой
телохранитель. Или всё-таки тюремщик?