– Готовься прыгать! – закричал я,
перекрикивая гремящий глушитель.
– Готова!
Парковая дорожка расходилась на две,
и я затормозил – словно не справился с управлением. Машину понесло,
мы сбили невысокие кусты, и я ударился задним крылом в дерево.
– Удачи, Рэйдзи! – тронула меня за
плечо Наоми.
Я повернулся к ней, но едва успел
заметить серебряный росчерк: сестричка-оборотень выскользнула из
машины и моментально исчезла из вида. Снова магия – даже в такой
ситуации меня не перестает вот это вот все удивлять.
– Увага! Увага! – продолжала
долдонить система оповещения.
Механический голос уже не вызывал
раздражения – я к нему даже привык. Педаль газа снова оказалась в
полу, рокот двигателя и рев глушителя женский голос заглушили.
Выскочив из кустов на парковую дорогу
снова, я погнал дальше по парку. Мелькали мимо деревья, беседки,
блистающий гирляндами огней парковый ресторан у пруда – и вскоре
вдруг парк кончился. Причем так кончился, что я не удержался от
резкого восклицания.
Раздался громкий удар, отозвавшийся
по всей машине; я его даже в корнях зубов ощутил. А потом БМВ
взлетел – и я вместе с ним. Едва все четыре колеса оторвались от
земли, как время словно остановилось на миг.
Я завис в моменте безвременья, очень
четко себя ощущая и словно оглядываясь на себя и на происходящее со
стороны. Понимая, что я заскочил на парковую лестницу как на
трамплин и взлетаю все выше. Как раз в этот момент один из
преследующих меня конвертопланов заходил в вираже со снижением,
опускаясь прямо над дорогой у границы парка. Похоже, снова хотят
попробовать меня ослепить.
Лица пилотов были закрыты визорами,
выражения их я не видел. Но, наверное, они весьма удивились, когда
мой взлетевший как птиц БМВ передним бампером влетел в
плексигласовый колпак кабины.
А потом время снова полетело
вскачь.
БМВ, после взлета с трамплина
лестницы, летел неровно – капот был выше, зад опущен, так что от
удара в конвертоплан меня перевернуло. Корму потащило вперед, и БМВ
сделал сальто назад, а после – со всего размаха, приземлился на
асфальт на все четыре колеса.
От удара я на несколько мгновений
потерял сознание. Когда очнулся, одно оставалось неизменным – я все
еще жал на газ, утопив педаль в пол. И только через несколько
долгих, очень долгих секунд понял, что двигатель в ответ рокотом
больше не отзывается. Все, отбегался четырехколесный продукт гения
баварских инженеров.