Перед нами оказался массивный
военно-транспортный конвертоплан. В моем мире машины такого типа
почти не используют, а если используют – то только винтовые. Эта же
выглядела совершенно непривычно – обводы как в фантастических
фильмах, двигатели вроде как реактивные, при этом совершенно
бесшумные.
Это уже техномагия какая-то.
Задняя аппарель конвертоплана
опускалась – рыкнув двигателем, микроавтобус сминая высокую траву
проехал по полю и заехал в грузовой отсек. Стоящие на обочине бойцы
забежали следом, крепя машину тросами, после чего внутрь зашел я с
Наоми на руках, и последним ротмистр Соколовым. Едва грузовая
аппарель закрылась как я почувствовал, что конвертоплан быстро
набирает высоту – в этот момент ротмистр меня предусмотрительно
поддержал.
Вот и проблема с пересечением границы
решена – подумал я.
Летели мы долго. Больше трех часов,
после чего приземлились на дозаправку. Но иллюминаторов в
грузопассажирском отсеке не было, а размять ноги из машины нас
никто не выпускал. «Не стоит рисковать возможной идентификацией»,
как загадочно ответил Соколов, так что куда садились для
дозаправки, я даже не увидел. Скрасило происходящее то, что пока
машина находилась на земле, с меня сняли маску, покормили сухпайком
и вдоволь напоили.
Когда я жадно глотал воду, ротмистр
Соколов вдруг что-то понял – ближе к концу литровой бутылки, и
сообщил мне что конструкция намордника позволяет пить, не снимая
маску. Ну, лучше поздно чем никогда – погасил я вспыхнувшее было
раздражение.
Наоми так и спала. Проспала она и
второй перелет после дозаправки – находясь даже не во сне, а в
полубеспамятстве. Ее действительно прибило откатом усталости после
превращений – что подтвердил Соколов, когда я спросил все ли с ней
в порядке. Ротмистр сообщил, что ситуация вполне рядовая, и когда
будем на месте, целители девушке помогут. Так и сказал:
«целители».
Я попробовал уточнить, но Соколов
вежливо, но твердо попросил меня сохранять молчание и спокойствие.
Похоже, сильно много разговаривать ему со мной не положено, на что
он и намекнул ненавязчиво. Сообщив еще, что по прибытии на место
назначения я все узнаю от уполномоченных людей.
На это самое место назначения прибыли
уже поздним вечером. Нет, прошло – по ощущениям, за всю дорогу не
больше семи часов, но летели мы ведь на восток, в сторону
увеличения времени. Так что из часов четырех утра переместились
сразу в поздний вечер.