— Не знаю, — пожала плечами Снежка. — Мне кажется, это
лишнее.
Ханна оформила подписку на газеты и на пробу принесла в
кафетерий толстый журнал за декабрь прошлого года — с красивыми
новогодними картинками. Вояки читали журнал три дня, передавая из
рук в руки, а потом вырезали фото шишек и приклеили над столиками,
за которыми обедали Анджей и Деметриуш. А над шишкой для Анджея
маркером приписали слово «большая». Ханна посмотрела на народное
творчество и убедилась, что Снежка права — обойдутся газетами, без
журналов.
Уладив горящие дела, Ханна поняла, что ей нужен день передышки.
Надвигалась очередная волна забот — неделя Сретения. Ко дню встречи
Камула с Хлебодарной и лисы, и волки — да и некоторые люди —
готовились заранее. Города, деревни и хутора окутывал медовый дух.
Медовые кексы с изюмом, щедро напитанным рябиновым ликером, плотное
песочное печенье на меду с курагой, разнообразные медовые пряники —
каждая хозяйка встречала Хлебодарную той выпечкой, которая ей
удавалась больше всего. Верующие в Хлебодарную начинали поститься,
паства Камула, наоборот, ела мясо до самого дня Сретения, отводя на
пост ровно сутки. Легенда о разделенной трапезе и проклятье альф не
давала четких указаний о посте. Каждый истолковывал ее по-своему. И
паства, и жрецы сходились в одном: в день Сретения и Преломления
Хлеба нельзя охотиться и проливать кровь. Именно вид крови и
растерзанной добычи подтолкнул Хлебодарную к проклятью. А Камул,
ищущий мира, не вступился за альф, отдав их судьбу на откуп
невестам и женам.
Неделя поста в детстве казалась Ханне самым лучшим праздником.
Матушка старалась взять отпуск или отгулы, готовила разнообразную
начинку, пекла пироги и пирожки, расхаживая по кухне босиком и
напевая псалмы во славу Хлебодарной. Ноздри щекотал сначала запах
опары, потом — горячей духовки и теряющего кислинку, запекающегося
до корочки теста. Ко дню Преломления Хлеба родители вдвоем пекли
забавное печенье. Плотное песочное тесто прокручивалось на
мясорубке, укладываясь на пергамент толстыми
полосками-макаронинами. Отец крутил ручку мясорубки, матушка ловко
поворачивала пергамент, закручивая макаронины в корзинки. Каждое
печенье украшала щепотка изюма, кусочек кураги или чернослива.
Десяток печений всегда относили к алтарю Хлебодарной. Маленькая
Ханна с трепетом ждала театрализованного представления возле храма.
Хлебодарная в белых одеждах выносила к столу горячий пирог, а
сопровождающие ее лисицы и волчицы расставляли по скатерти тарелки
с печеньем, пряниками и кексами. Камул, сопровождаемый стаей
волков-альф, подходил к пирогу, пробовал отрезанный ломоть,
рассыпался в благодарностях. Охоту отступников только озвучивали —
и Камул, и Хлебодарная начинали оглядываться, услышав вой и трубный
голос умирающего оленя. Слова проклятья падали громко и веско: «Вы,
альфы, не смогли удержаться и вкусили крови в час нашей трапезы. Да
исполнится воля моя: пусть хлеб встанет вам поперек горла во веки
веков. Каждый ломоть обернется куском прогоревшего угля, крошки —
золой». После паузы раздавался голос Камула: «Пожалей тех, кто не
согрешил и пришел сюда для охраны своих избранниц». И — веско, на
всю площадь — ответ Хлебодарной: «Те, кто любят всем сердцем, чьи
судьбы переплетены твоей или моей волей, примут выпечку из рук
супруги или нареченной, не познают горечи и не забудут вкус
хлеба».