В вечер перед открытием в кафетерий пришел очередной кандидат в
повара. Замороченная Ханна оторвалась от накладных, смерила
взглядом молодого волка-альфу, решила, что перед ней один из
полицейских, не умеющий читать, и буркнула:
— Закрыто. Приходите завтра.
— Я по поводу работы, — голос звучал едва ли не угрожающе. — У
меня направление с биржи.
Ханна настолько изумилась, что отложила накладные.
— Направление, — уточнила она. — На работу. Поваром.
— Поваром, — подтвердил молодой альфа.
Ханна изучила документы под пристальным волчьим взглядом. Диплом
кулинарного техникума. Год работы на пищевом комбинате. Год работы
в шашлычной. Отличные характеристики. Трудно найти повод для
отказа.
«А чем Хлебодарная не шутит? — подумала Ханна. — Да, по
традициям выпечку должны готовить волчицы и лисицы, иначе пирожки и
ватрушки пеплом в горле встанут. А на самом-то деле, сколько
осталось от этих традиций? Нам привозят замороженные полуфабрикаты,
которые мы доводим до готовности в печи. Кто там, на хлебозаводе,
надзирает за линиями? Откуда знать? Может быть, полицейские охотней
потянутся в кафетерий, увидев за стойкой собрата? Тем более что
повар займется салатами и грилем. Пирожки и ватрушки в печь будет
ставить лисица».
— Вот что, Ёжи... — перед тем, как произнести имя, Ханна
сверилась с документами. — Ты меня устраиваешь. Но, прежде чем
подписывать контракт, я прошу тебя познакомиться с напарницей. Если
вы не сможете сработаться, я уволю того, кто будет зачинщиком
ссор.
— Лисица? — прищурился тот.
— Висица.
— Я не буду ссориться.
Прозвучало это так, как будто Ёжи забыл добавить: «Сразу
убью».
— Подходи завтра. Открытие в двенадцать дня. У полицейских и
спасателей начнутся перерывы. Хоть кто-то, да зайдет. Из
любопытства.
— Вы выбрали хлебное место, — в ворчании прозвучало
одобрение.
— Досталось по случайности, — улыбнулась Ханна. — Извини, у меня
дела. Жду тебя завтра.
Некоторые сомнения оставались. Волк-альфа в поварском деле —
редкость. В сфере обслуживания — втройне. Любят они грызться и
меряться гордыней. Потому в основном и служат в армии и полиции —
там, где можно тратить злость в рамках закона. А еще по Ёжи не
определишь, как он относится к висицам, верит ли в сплетни,
маскирует ли пренебрежение напускным равнодушием. Сразу этого не
выспросишь и не выяснишь, придется наблюдать. Если начнет хамить —
самой Ханне, когда выплывет правда, или Снежке... вот алтарь
Хлебодарной, вот — порог. Прощай, забыли лицо и имя.