— Куда? — парень повернулся. На вид
он и правда был потерян. Точно он шел, куда вели его ноги. Или мы
насильно тащили его с собой куда-то, где Аврона точно никто не
ждет.
— Ты ехал на своем фургоне в какие-то
земли.
— Земли по ту сторону Нируды... —
хмыкнул наемник. — Скольких людей я повидал, но никто не сказал
мне, что там есть волшебная страна. Да, страна есть, но не менее
дикая, чем наша нынешняя. Точнее, ее остатки. И не думаю, что туда
стоит перебираться. Тем более, одному. А почему ты раньше
молчал?
— Я и думать про это забыл, — ответил
я. — Даже не считал, что это важно!
— Так что за страна? — Конральд вдруг
проявил напор, хорошо скрытый нарочитой вежливостью. — Слушай,
правда. Мне интересно узнать. Мы тут все о своем болтаем, а ты
будто бы и не с нами. Так нехорошо. Мне неудобно. Давай, Аврон.
И, если бы не частота предложений, я
бы подумал, что наемник и правда хочет узнать получше Аврона и его
желания отправиться по ту сторону Нируды. Но что-то было отдаленно
фальшивое в его речи. Я распознал это, вероятно, благодаря
собственному навыку красноречия, но Аврон этого не заметил
вообще.
— Да так. Страна. Сказали, что есть
какие-то деревни, где жирная почва, где коровы дают молоко каждый
день, а куры несутся так, что яйца раздают задаром.
— Ага, — скептически ответил
Конральд. — Слышал я подобные истории, но у всех разное
направление. Что где-то там, далеко, за теми горами или лесами,
быть может, широкими реками — есть страна. И находится она то в
горах, то в лесах. Живут там то великаны, то карлики, реки
молочные, берега кисельные...
Тут мне что-то кольнуло. Когда-то я
подобное уже слышал. Когда-то давно. Вероятно, это даже было
правдой. Или просто мой мозг уже подстраивается и пытается
самостоятельно превратить любую информацию, которая поступает
извне, в воспоминания.
Но в целом то, что хотел сказать
Конральд, было предельно понятно. Легенды о стране, великой или не
очень, но труднодоступной, ходили по остаткам некогда большого
государства.
Людям не хватало ни стабильности, ни
денег, ни возможностей. Хотелось безопасной жизни. И потому
появлялись легенды. Но историю Аврона от легенды отличало то, что
была дорога. И мост. А граница цивилизации кончалась гораздо
севернее. Что не могло не натолкнуть на неудобные вопросы. И все же
почему-то покраснел сам Аврон.