— Губа не дура, — усмехнулся я. — И чего ты морду наглую опять
показал? Хочешь что-нибудь выпросить? Например, поджопника?
— Грубиян, — Борис дёрнул усами, перепрыгнул через невысокий
заборчик и вперевалочку пошагал по крохотному огородику, заросшему
бурьяном. Внезапно остановился, пригнулся к земле, замотал хвостом.
И прыгнул, накрыл что-то лапами. — Агрх! Попалась!
Я с интересом глянул, что же он там треплет. Обычная садовая
фигурка мыши из глины. Раскрашена кое-как, без изысков. Но где
хвост, а где уши вполне угадывалось. Борис покатал фигурку по
траве, воровато огляделся, открыл портал и прыгнул в него,
предварительно схватив глиняную мышку. И я из него ещё вора делал?
Ха! Да у него душа — бандита и грабителя, только прячется за милой
кошачьей моськой.
Я продолжил путь к домику матушки Гусыни, но у разрушенной кузни
— на вывеске была подкова — мне под ноги бросился маленький мальчик
— он пытался поймать мяч. Я с трудом сохранил равновесие и
выругался.
— Как вы можете! — мерзкий высокий голос резанул по ушам. Ко мне
выскочила полненькая дамочка и прижала к себе мальчонку, закрывая
его уши ладонями. — При ребёнке! Ругаться! Никакого воспитания!
Пышка явно была из богачей — может, купеческая жена. Её длинное
красное платье со свисающими до пола рукавами совсем не подходило
для уборки или прополки помидоров. Блестящие украшения обвешивали
её с головы до пят. Мда, знаменитая мода — всё лучшее сразу.
— Простите, — бросил я Пышке и поспешил дальше.
Матушка Гусыня была на крыльце — там стоял длинный стол, по
которому была рассыпана мука. Матушка неспешно вымешивала тесто и
напевала протяжную заунывную песенку. Глаз у неё не было — веки
проваливались внутрь, на коже чуть ниже глаз краснели грубые шрамы.
Кое в чём Потный точно не соврал. Он говорил, что, когда Ослепитель
свихнулся, его мать сама себе вырезала глаза — чтобы сынок не
считал её грешницей. Семейная идиллия. А потом она помогала убивать
ему невинных людей, только императорские следователи это не смогли
доказать.
За моим плечом запыхтели — Мерри пытался восстановить дыхание
после бега. Дзен застыл с невозмутимым видом и пялился вдаль.
— Здравствуйте, гости дорогие, — матушка Гусыня подняла голову и
улыбнулась. Выглядело это жутко. Её лицо странно искривилось,
словно восковая маска, для этого непредназначенная. – Чего
желаете?