Мяч летал над сеткой с такой скоростью, что зрители едва могли
за ним уследить. Как игроки умудрялись не просто отбивать, но
направлять его точно и сильно в неудобную для противника часть
площадки, вообще невозможно было понять. Магия? Ничего подобного,
ее дворяне заметили бы сразу.
Только мастерство, безупречная координация, хладнокровие и
точный расчет. Тяжелые тренировки и отмеренный природой талант.
Вот фаворит в каком-то невозможном прыжке дотянулся ракеткой до
снаряда и переправил его в дальний угол. Туда, где противник уже
никак не мог его перехватить. Все! Партия практически выиграна!
Остался последний розыгрыш, но, собственно, всем уже все ясно и без
пяти минут… да какой там – без пяти секунд победитель
поворачивается к зрителям, галантно раскланивается. И не видит, как
соперник подает. Пущенный пусть и не столь умелой, но сильной и
верной рукой тряпичный мяч с зашитым в нем камнем летит со
скоростью пули и попадает фавориту прямо в голову, рассекая кожу на
лбу.
Глухой удар и молодой человек падает на песок арены, зажимая
рану и обливаясь кровью.
Все вокруг растерянно замерли и лишь графиня, совершенно не
по-женски перепрыгнув через ограждение, подбежала к несчастному и
приложила в его голове лечащий амулет. Некую пикантность этой сцене
добавило то, что заговоренный камень был извлечен из декольте. То
ли заключенная в амулете магия, то ли еще сохранившийся на нем
запах разгоряченного женского тела почти мгновенно излечили
несчастного. Во всяком случае на разочарованном лице соперника
откровенно читалось желание поменяться местами с пострадавшим.
Тут же компания дружно решила, что произошедшее – знак свыше,
однозначно указывающий на необходимость сделать перерыв в
спортивных экзерцициях и отдать должное вину и закускам. А те уже
были разложены проворными слугами под навесом на живописном склоне
холма, с которого можно любоваться на причудливый изгиб покрытого
льдом Авра, разрезающего долину, отделяя изумрудные поля озимых от
густого леса, мрачного даже в лучах яркого январского солнца.
Молодые люди удобно расположились на кое-как сколоченных из
грубо струганных досок лавках, начисто игнорируя опасность
испачкать дорогую, специально для этой встречи надетую одежду. Вино
разлили по бокалам, и пострадавший на правах спасенного
провозгласил первый тост. Разумеется, в честь прекрасной
спасительницы.