Хоть клеймор и весил от силы
килограмма два вместе с ножнами, но таскать его в руке было
неудобно – достаточно длинная штука. Если повезет наткнуться по
дороге на добрых людей, надо бы раздобыть какой-нибудь ремень и
приспособить оружие для транспортировки за спиной.
Эх, Андрей Михайлович, дорогой, не
хотел я становиться твоим наследником, а пришлось. Что за сволочная
штука жизнь!
И даже думать не хочется, что кто-то
будет носить этот меч после моей смерти.
***
Стук топора о дерево мы услышали
задолго до того, как увидели дом – добротный деревянный сруб,
крытый соломой и окруженный срубными же пристройками. Высокий,
почти в рост человека плотный плетень мешал разглядеть того, кто
орудовал во дворе дома топором.
- Постой-ка здесь, - предложил я
Домино, а сам, положив правую ладонь на рукоять меча, направился к
дому.
Учуяв меня, яростно забрехала собака
– судя по тембру лая, очень даже немаленькая и сердитая. Стук
топора затих. Я подошел к плетню и заглянул за него. Во дворе,
усеянном щепками и овечьим горохом, перед домом, красовалась
внушительных размеров поленница, а подле нее стоял невысокий
краснолицый старик с козлиной белоснежной бородкой и буйной
курчавой шевелюрой, стриженной в скобку. У его ног громоздилась
куча свеженарубленных дров, а в колоде торчал большой топор.
Определенно наш, российский пейзаж. И
дед, безусловно, русского, точнее старорусского образца. Эдакий
кержак в домотканой рубахе и овчинной безрукавке. Странно, может
быть, мы с Домино выбрались из этого самого чертова Пакс?
- День добрый, отец! – крикнул я,
стараясь перекричать здоровенного волкодава, рвущегося с привязи в
другом конце двора. – Бог в помощь!
- Чего? – Старик приложил ладонь
козырьком ко лбу, рассматривая меня.
- Бог в помощь, говорю. Не пустите ли
путников передохнуть?
- Каких еще путников? – Старик
немедленно выдернул колун из колоды. – Никого не ждем, никого не
привечаем.
- Шел я тут с родственницей своей в
город, да заплутал, с дороги сбился. Не скажешь, что это за
место?
- Дом это мой, вот что за место, -
буркнул старик. – Погодь, собаку пойду уйму.
Я дождался, когда дед, заперев своего
четвероногого защитника в овин, вернулся обратно – опять же с
топором в руке, видно, не доверял мне.
- Говоришь, в город шел? –
осведомился дед с энкаведешным прищуром.