— Почта работает как часы, никаких чепе. В нашем деле отсутствие
новостей – лучшая новость.
Почтальон сменил улыбку на деловитый тон:
— Мне пора, всего доброго!
Он решительно встряхнул головой с сильно выпирающей затылочной
долей, прикрытой хохолком, огляделся по сторонам, по-хамелеоньи
асинхронно вращая подвижными выпученными глазами. Его перья комично
топорщились от ветра. Он развернулся, вытянул длинную шею вперед,
сжал сухощавые передние лапы в кулачки, слегка присел и, пружинисто
оттолкнувшись от земли, прыгнул, расправив крылья размахом в четыре
метра.
Тэн зачарованно проводил взглядом грациозное животное. Они были
счастливы, разнося почту — разговорчивые простодушные добряки.
Поговаривали, что «кто-то как-то однажды якобы» видел
разозлившегося и матерящегося почтальона — когда тот по каким-то
причинам не мог высвободить застрявшую в кустах посылку.
Единственное что они не любили — это непредсказуемые перемены,
например, когда кто-нибудь уезжал, не поставив в известность
почтовую службу, и горы посылок скапливались на пустующем
крыльце.
Тэн вернулся в дом. Глаза широкого коридора повернулись в его
сторону и заморгали, прочищая слизистые своих роговиц. Раздался
покашливающий звук, говорящий о том, что дом требовал внимания, и
тут же на фрейме цита в углу поля зрения всплыл входящий звонок от
неизвестного абонента. То, что код абонента не определился,
выглядело интригующе.
— Все как один. Добрый день, экзекутор, — неожиданно услышал он
приятный баритон Советника, а через секунду появился и его
зрительный образ, известный каждому: статистически среднее
человеческое лицо, симметричное, со слегка раскосыми глазами,
немного смуглой кожей, ровными бровями и гладким матовым
черепом.
Тэн невольно выпрямился, ошарашенный такой небывалой честью.
— Все как один, Советник! — выпалил он.
— Ты готов лететь на Марс?
— Да, Советник.
— Выглядишь уставшим.
— Сегодня был насыщенный день, Советник.
— Как следует выспись перед полетом. На Марсе тебя ждет плотный
график.
— Хорошо, Советник.
Экран погас, наступила тишина.
Глаза в холле вернулись в обычное расслабленное состояние. Часть
из них закрылась, а некоторые продолжили лениво поглядывать по
сторонам из-под полуприкрытых век. Инсектоид сидел у кромки
бассейна, рядом плескался ихтиоид. Они занимались своей любимой
забавой в свободное от дел время — дурачились, поочередно пытались
дотронуться друг до друга и отпрянуть в последний момент, не дав
сделать это другому.