На сознательном уровне я рассуждала правильно, понимала проблему, но мои истинные настройки легко считал хищник доминант. Он усмехался мне в лицо, поняв мою суть. И почему я такая хорошая находилась рядом с подобным монстром, как Саба, поддерживала его всеми своими убогими реакциями, своей заботой и любовью. Я словно из плоской проекции попала в картинку 3Д.
Стараясь отвлечься, я взяла чистую тарелку, положила картошки с котлетой, поняла, что не могу проглотить ни кусочка. Сосредоточилась на дыхании. Не хотелось бы, чтобы сейчас мой голос дребезжал как рассохшееся колесо.
— Ир, а Ир.
Мальвина, угрюмо поливавшая блинчик сгущёнкой, подняла на меня настороженный взгляд.
— Что?
У меня стояла пятёрка по сценической речи. Набрав полную грудь воздуха, я спросила.
— А у Сабы лобок бритый?
Сидевшая напротив Вика захлебнулась морсом, из носа у неё потёк смородиновый напиток.
Растянуть губы в улыбке я не успела, резким рывком через стол Саба кинулся ко мне, схватил рукой за шею. От неожиданности и боли я дёрнулась, но пальцы уже сжались на горле. Пронзительно завизжала Лиза, сбоку вскочил Бур, уронив стул, и встал сзади меня.
— Не двигаться!
Одной рукой я схватилась за пальцы Сабы, второй рукой хаотично пыталась сгрести вилку.
Успею
Мою трясущуюся руку с зажатой в ней вилкой Саба перехватил без труда, вывернул до хруста. Вилка шлёпнулась из разжатых пальцев, я даже была не в состоянии взвыть от боли, потому что задыхалась от нехватки воздуха. Он дал мне сделать маленький вдох, чуть уменьшил давление, наверное, хотел растянуть агонию. Мелькнула мысль. Как с мужем. Даст глоток кислорода, отпустит давление, потом закрутит гайки сильней предыдущего.
Рука Сабы казалась железной клешнёй, я хрипела, дёргалась под натиском его пальцев. Не отодрать от горла!
Не убьёт же здесь
Взглядами мы испепеляли друг друга.
— Что вы делаете? — вскрикнула истерично Вика, видя, как я трепыхаюсь, не в состоянии вырваться из захвата.
— Молчать! — рявкнул Бур.
Похоже, за моей спиной, он наставил на девчонок пистолет.
Сколько я продержусь? Лицо Сабы превратилось в оскаленную звериную морду. Надо было держать оборону, а я открылась зверю. Моя энергия злости и агрессии ударила по мне, показав собственную ничтожность. Как я посмела замахнуться на его грандиозность? За дурость и поплачусь.