–
Твою мать, Старый нас застукал! Я же тебе говорил…
–
Да заткнись ты, Трофим! Ты статус его видел?!
–
Ну?
–
Гну! Он вчера был нулевого, как и мы.
–
Да ладно…
– Я
спецом ходил, на всех смотрел, когда думал, что это какой-то
глюк.
–
Значит, Старый что-то знает?
– А
ты думаешь, чего он так задёргался?
–
Так пациент…
–
Да что с ним станется! Накачаем его обратно, и будет снова пузыри
на подушку пускать…
Дальше я уже не мог слышать, поражённый до
глубины души.
Как
же так?! Получается, они тоже видят надписи? Но это же невозможно!
Не-воз-мож-но!
–
Ты чего орёшь, как потерпевший? – ехидно поинтересовался кто-то над
самым моим ухом.
Новый, заметно писклявый голос, мне до этого
не приходилось его слышать. Я с трудом повернул пульсирующую
голову, оторвав взгляд от спорщиков. Никого, как и следовало
ожидать. Глубоко вздохнул, чтобы собрать разбегающиеся мысли в
кучу, и…
–
Эй, ты что, серьёзно меня не видишь?
Тонкий, будто бы детский голосок доносился
откуда-то из окна. Уже лучше.
–
Нет, – честно признался я. – Мне жалюзи мешают.
–
Да нет же, я на подоконнике стою! В горшке.
Одно из растений – вьющееся, с сердцевидными
листьями в крапинку, приветливо помахало мне побегом. Ну точно,
кошмар.
Последнюю фразу я, похоже, произнёс
вслух.
–
Сам ты кошмар, – с обидой произнёс мой растительный собеседник. –
Видел бы себя со стороны…
Очнуться никак не получалось, как бы я не
извивался в путах. Прикушенная губа тоже результата не принесла,
лишь наполнила рот солоноватым привкусом крови. Пришлось смириться
и спросить:
–
Кто ты?
–
Здра-а-асти, приехали! Неужели не помнишь?
–
Н-нет, – мотнул я головой.
–
Сциндапсус я, – растение сделало расшаркивающее движение отростком,
будто подметало подоконник. – Прошу любить и жаловать. А вот
сокращать не советую.
–
Сци…пупс?
–
Матерь Природа, чему вас там в институтах учат, – тяжело вздохнул
вьюн. – Хотя, учитывая, как тебе прополоскали мозги – чудо, что ты
ещё говорить не разучился. Запомни, что бы тебе ни втирали эти
изверги – ты не псих.
– Я
сейчас с комнатным цветком вообще-то разговариваю, – пришлось мне
напомнить ему.
–
Ну, кто из нас не без изъяна, – философски ответил он. –
Послушай…
Но
договорить ему не дал вернувшийся один из спорщиков, отпустивший
собеседника вслед за Евгением Васильевичем. Мужчина, тихо бурча
себе что-то под нос, принялся сноровисто смешивать жидкости из
разных пузырьков.