Ну а дальше как-то всё быстро завертелось. Свадьба, новая квартира, ответственная должность. Мать была против моего глубокого внедрения в структуру семейного бизнеса, а отец так радовался в день моего рождения, что дал ей слово не втягивать сына в круг криминальных интересов. В результате меня готовили управлять легальной частью империи, чем я и занялся.
Геля забеременела почти сразу, но оказалась не готова отпустить разгульный образ жизни. Вечеринки, ночные клубы, алкоголь, слабые наркотики. Я всё время на работе, а жена во всех тяжких. Позже обострилась инфекция, тянущаяся ещё с периода разгульной юности, угроза выкидыша, патология плода.
Врачи настойчиво советовали прервать беременность, но отцы настояли на родах. Так у нас появился Савелий с полным комплексом хронических заболеваний. Не о таком наследнике мы все мечтали, но Сава получал заботу и самое лучшее лечение.
Удивительно, но сын настырно боролся за жизнь. В два года пошёл, в четыре заговорил, в пять научился правильно держать ложку. И очень любил рисовать. Где бы не находился, чего бы не делал, всё заканчивалось разрисовкой стен, пола или асфальта.
Можно было попробовать родить второго ребёнка, надеясь на лучший исход, да только Геля не смогла избавиться от алкогольной зависимости и, подозреваю, подсела на наркоту посерьёзнее. Закрытые клиники, работа с психологом, угрозы, порка ремнём – ничего не срабатывало, и жену я вытаскивал в дугарину из очередного клуба.
Вместе в одном помещение находиться становилось невозможно. Постоянные истерики и скандалы, обвинения в сломанной жизни, требование пойти на хер, оттрахать многочисленных шлюх и оставить её в покое. Чаще всего именно так я и поступал. Уезжал в свою холостяцкую квартиру, вызывал туда одну из своих любовниц и сбрасывал злость, жёстко вытрахивая бабскую дурь. Опыт показал, что все они продажные шлюхи, и Геля ничем не отличается от них.
На их фоне как-то свежо контрастировала Лена. Минимум косметики, никаких хирургических улучшений внешности, строгая причёска, влитая форма, обтягивающая высокую грудь, тонкую талию и аппетитную попу, испуганный, как у оленёнка взгляд. Стюардессу захотелось нагнуть, натянуть, засадить во все дырки ещё до того, как я узнал её. А уж как понял, кто передо мной, не осталось сомнений, чем мы займёмся на обратном пути.