А как иначе?
Признаться в своей ущербности? В том, что все эти трепыхания в постели ему скучны? А потом терпеть насмешки и шепотки за спиной? Разговоры о том, что он слаб здоровьем?
Нет. Лучше создать репутацию бабника, безбашенного повесы, притвориться нормальным, таким, как все.
А ведь он пытался! Сколько раз пытался изменить собственную природу, ощутить влечение. Хоть к кому-нибудь. Тщетно.
Постельная сторона отношений была Крэйдену не интересна и больше себя насиловать он не собирался. Хватит!
Отец хочет, чтобы сын поехал на отбор? Пожалуйста, без проблем. Скоро эддо ведьма пожалеет, что пригласила его в свой в замок.
* * *
Оборотное зелье было полезной вещью, если ты умела его варить, а я... не умела. Последний эксперимент с изменением внешности закончился, насколько я помню, тем, что у меня позеленело лицо, а на носу вздулся огромный фурункул. Причём, как бы я ни меняла рецепт, результат оставался неизменным: из красотки я превращалась в зелёное нечто, способное одним своим видом довести адептов и преподавателей до инфаркта.
Спустя три года доставая из пыльных чуланных залежей небольшой чугунный котёл и водружая его на огонь, я не переставала себя успокаивать: «Главное, мотивация. Раньше её не было, вот ничего и не получалось. А сейчас…»
А сейчас дым из котла валил такой же чёрный и едкий, варево пахло мёртвыми лягушками и булькало уж очень зловеще. Но я хотела в бордель, и никакой…
Ба-бах!
...никакой взрыв не мог меня остановить. Кстати, о взрыве…
Выползая из-под деревянных обломков мебели и оглядывая обуглившиеся стены материнского кабинета, я решила, что мне нужна новая комната для экспериментов. И новое платье. И новый котёл.
После долгого и нудного изучения магических книг к вечеру мне всё-таки удалось сварить зелье, которое, судя по цвету, запаху и консистенции, не должно было отправить меня в лучший мир.
«Час настал», — мысленно повторяла я, прихлёбывая из ложки вязкую голубоватую жижу, а потом с содроганием заглядывая в зеркало. Завтра утром начинался второй этап брачного отбора, и становиться зелёной мне было никак нельзя.
Своё отражение я разглядывала без ужаса, но и без восторга. Что-то, разумеется, пошло не так, и вместо изящной светловолосой нимфы из зеркала на меня смотрела приземистая старуха с крючковатым носом. Но, к счастью, с лицом вполне человеческих оттенков.