– Какого хрена здесь происходит?! –
натурально взвыл я, наблюдая, как из того же подъезда, следом за
первым зеленокожим оборванцем, вырывается целая толпа его собратьев
в таких же дырявых лохмотьях и обуви, таранным ударом сметает
раскоряку со своего пути и, даже не глянув в сторону безголового,
дружно разворачивается в мою сторону…
Одному из зеленокожих ублюдков, при
столкновении с безголовым, хорошенько так прилетает локтем соседа
по уху, и напрочь отбитое ухо этого бедолаги, срываясь с башки,
улетает куда-то в сторону. Из дырки на месте уха пузырится кровь,
но раненый ублюдок, игноря стекающую на плечо багровую маслянистую
жидкость, вместе с собратьями вытягивает в моем направлении
пальцы-сосиски, с черными ногтями-когтями, и, как в дешевых фильмах
про зомби, с угрюмой решимостью косолапит ко мне… Очередной
кровавый пузырь, лопнув на месте потерянного уха, породил вдруг
заткнувший пробоину в голове кровавый сгусток. И этот багровый
сгусток, распустившись тут же, как цветок, за считанные мгновенья
обернулся новым ухом на башке твари – точной копией
отвалившегося…
Сбитый же и затоптанный толпой
собратьев безголовый торопыга, как вскоре выяснилось, весьма удачно
откатился к своей бестолковке. Он быстро рядом ее нащупал и,
заграбастав с двух сторон обеими руками, просто приставил напрочь
снесенную голову обратно к шейному обрубку. Зафиксировал на
несколько секунд соединенный шейный разрез в неподвижности и,
спокойно убрав потом от головы руки, стал, опираясь ими на
кирпичную кладку дома, подниматься на ноги. Отрубленную башку при
этом его неуклюжем, дерганном подъеме, разумеется, неслабо так
потряхивало и раскачивало из стороны в сторону, но с шеи, несмотря
на все еще сочащийся кровью широкий разрез, она уже не срывалась.
Когда же поднявшийся мутант, с вытянутыми вперед руками,
закосолапил вдогонку за уже изрядно отдалившейся компанией выходцев
из одного подъезда, начал на глазах срастаться прекративший в миг
кровоточить шейный шрам…
Вышеописанную дичь и еще множество
аналогичного сюра, творящегося у подъездов других домов, мое
разогнанное прокаченной Медитацией сознание фиксировало
параллельно с боевой работой, исполняемой тренированным телом в
режиме форсажа.
Сплошным потоком повалившие на
перекресток из всех подъездов ближних и дальних домов зеленокожие
одутловатые оборванцы через считанные мгновенья уже надвигались на
одиноко застывшего в его центре меня сплошной стеной со всех
сторон.