— Не по десятку, а по миллионам…
— Но все равно большая часть любит своих детей и
стариков-родителей.
— На самом деле это не важно. Я не собираюсь искать в пище
идеалы.
— Но ты ищешь в них недостатки. Я все поняла. Теперь я покажу
тебе свой мир, — Эля крепче сжала мужскую руку и представила место,
где сейчас хотела оказаться. — А если так? — спросила она, не
отпуская ладонь Светлого князя, повела его по шумной, освещенной
множеством цветных фонариков улице.
Из небольших кафе и открытых окон домов доносилась ритмичная
музыка. Люди танцевали везде. На тротуарах, проезжей части, у
столиков, на пороге круглосуточного магазинчика.
— Если годами бродить по мрачным переулкам, то несомненно
станешь считать, что весь мир именно таков. Угрюмый и черно-белый.
А он другой. Яркий и живой.
— И зачем мы здесь? — с ироничной ухмылкой поинтересовался
Михаил, освобождая руку.
— Знакомиться с людьми. Учиться радоваться и веселиться, — юная
княгиня пританцовывала, рассказывая свой план действий. — Есть
сладости. Купаться в ночном море. Что ты любишь? — спросила она,
обвивая шею Светлого князя и стараясь вовлечь его в танец.
— Тишину и одиночество, — ответил он.
— Это я заметила. А кроме этого?
— Люблю охоту. Момент, когда жертва понимает, что ей некуда
бежать. Ее страх, — добавил Михаил, поморщившись от грохота и
женского визга за спиной.
— Возможно, что-то еще? — Элеонора не сдавалась.
Он отрицательно покачал головой.
— А как же читать книги и строить планы по захвату мира? —
фыркнула юная княгиня. — Идем, — она вновь ухватила вампира за руку
и повела вниз по улице, ловко лавируя между людьми.
— Зачем?
— Делать тебя счастливым. Давно известно, что несчастные люди
злые.
— Ты правильно подметила — люди. А я не человек.
— О, как же с тобой тяжело…
— С тобой не легче, — заметил князь. — Я в состоянии идти сам,
меня не обязательно вести, словно ишака.
— Если бы был приз за занудство, ты непременно бы его получил,
мой князь. И точно бы главный. Спускайся к морю, я догоню.
Эля улучила момент и шагнула в пустоту, оставляя Михаила на
полупустынной улице. И вернулась спустя секунд тридцать, застав
князя у кромки, отделяющей каменную дорожку от песка, ведущего к
морю.
— Знаешь, чем мне нравится наша истинность? — спросила она,
держа в руке огромных размеров сладкую вату. — Сладости стали еще
вкусней.