Старый порт Карфагена издавна был пересечением дорог и торговых
путей, здесь можно было увидеть людей всех рас и цветов кожи.
Густые, тяжелые лучи солнца торчали в просветах овчин-облаков ,
подобно золотым шпагам, сверкающим на голубом бархате, пока парень
осуществлял свой путь, пробираясь по улочкам сквозь пеструю толпу
людей. Мощные стены, кварталы бедноты, лавки, рынки, мастерские,
кварталы среднего класса, храмы, местная "Рублевка". У каждого
квартала было свое лицо, и как-то упорядочить, отнести их к
определенной категории было просто невозможно. «Кто не видел
Карфагена, тот не видел чуда» – гласит пословица.
Вот, наконец, и угол улицы Пса и переулка Слепых. Дом, милый
дом. Словно скопированный из сказки Шехерезады. Расположенный возле
холма с главным храмом Эшмуна. Кирилл не был в Карфагене, городе
называемом "Благоухающей белой невестой Запада", "расцелованным
Солнцем", уже два года. Вечно не было времени.
Привратник в отцовском доме, посаженный у ворот вместо цепного
пса, был уже другой, не тот что тут был два года назад, но тоже
чернокожий. По видимому на родине этот громадный молодой негр был
важным человеком, о чем говорил кожаный козырек на его лбу. Во
многих негритянских племенах, местное начальство- "мганги"
надрезает себе кожу на лбу и спускает вниз, наподобие чулка. А в
место надреза втирают пепел, чтобы образовался ритуальный шрам.
Слухи о прибытии Кирилла, известного здесь как Ганнон, в порт
Хома, уже долетели сюда с быстротой ветра, так что сенатор уже был
дома и предупредил привратника.
- Проходите, молодой господин,- с петушиной важностью
приветствовал чернокожий гостя, словно особу королевской крови,
сияя белоснежной улыбкой остро заточенных треугольных, как у акулы,
зубов.
Очевидно, этот обитатель Черной Африки относился к разряду
плотоядных. Кстати, зубы у негров такие же желтые как и остальных
людей, просто контраст с черной кожей создает "эффект сияния". А
этот внушительный привратник-каннибал, возвышался над всеми почти
двухметровой черной башней.
Пройдя сад, мимо цветочных клумб и небольшого фонтана, перед
каменным двухэтажным домом, окруженным сплошной стеной малинника,
бузины и высоких, шумящих фруктовых деревьев, Кирилл заметил
встречающего его сенатора. Когда-то тот был воин, каких мало. Жить
в этом роскошном поместье в неге и роскоши было совсем недурно (
тепло, светло и мухи не кусают), вот только прелесть жизни
отравляла особая порода людей , именуемая «римлянами».