Война уже официально объявлена, но военные действия еще не
начались. Зимой никто не воюет. В прежние времена по окончании
военной кампании легионы ( легионеры- буквально "мобилизованные" от
слова "легио" -сбор), состоящие в основном из крестьян-ополченцев
распускались по домам, и только сила и стремительность вторжения
Эпирского царя Пирра, произошедшие чуть более полувека назад,
убедили Рим в необходимости иметь небольшую постоянную армию,
хорошо обученную, дисциплинированную и всегда готовую к бою. На
всякий случай, чтобы не застали врасплох "со спущенными
штанами"...
Так что, все бурно готовятся к весне, копят силы, осуществляют
приготовления к боевым действиям. Грандиозная шахматная партия
начинается. Или скорее всего это будут конвульсивные, отчаянные
скачки через препятствия: кто кого перескачет, схватит приз и кто
сломает шею и ноги. Стипль-чез по-королевски!
Неясная черта горизонта дымилась в золотом огне красного
полудиска. Новый город Гранада, буквально расцветающий под
карфагенской властью, смирившей вечное соперничество враждебных
иберийских племен, походил скорее на большую деревню, потому что в
нем, за исключением некоторых мануфактур, складов, винокурень, было
еще довольно мало нормальных домов, преобладали простенькие
глинобитные хибары с соломенными крышами, напоминавшие лачуги
умалишенных, приютившиеся под сенью корявых оливковых и инжирных
деревьев.
Зато новоявленная Гранада была щедро окружена стогами сена,
житницами и сараями, в которых помещались стада на ночь, потому что
за городом были превосходные плодородные поля и на них изредка
виднелись лачужки. Чудесные фруктовые сады и душистые персиковые
рощи всегда давали богатые урожаи. Довольно богатая, плодородная
земля. Жирный, мокрый краснозем. Бугристая долина вдоль реки-
притока Гвадалквивира поражала своим плодородием, особенно на фоне
преобладающей, вечно опаленной солнцем "льянуры" - сухой испанской
равнины, где в условиях тотального дефицита воды можно только лишь
пасти овец.
Но и развитие промышленности в окрестностях Гранады
чувствовалось очень отчетливо. Прогресс и динамичное развитие
завоевывали здесь все большую популярность. Над южными горами
Сьерра-Невада то здесь, то там, чадили думки углежогов, вырубающих
столетние дубравы, а на холмах дымили трубы грубых печей от
варварских заводов, а в городе дым домашних очагов перемешивался с
дымом многочисленных кузнец и гончарных мастерских. Кузни,
красильни, кожевни, свалки на окраинах, гам, гвалт, грохот… Об
экологии тут никто пока еще не задумывался, продолжая упорно
загаживать целебный лик природы. Прогресс — он ведь вроде стада
свиней. Польза есть? Есть! А посему нечего нос воротить потому,
мол, что всюду насрано.