Рядом с городом несла свои живительные воды река Хениль, главная
транспортная артерия, а так же источник воды и разнообразной рыбы.
На этой реке вечно сновало немалое количество маленьких лодочек с
парусами всех цветов – тартаны, баркасы и фелуки. Расположенные
вокруг небольшие поля давали зерно, овощи и траву для домашних
животных. Росший к югу , в горах и предгорьях лес давал дрова для
костров, печей и очагов. Впрочем, вековой дубовый лес, дававший
людям и древесину, и уголь, и дубильные вещества, был славен не
только этим - дикие кабаны и домашние свиньи до отвала кормились
желудями, и мясо у них было темно-красное, почти без сала.
Знаменитая испанская лень, рядящаяся в золотые лохмотья, под
давлением неумолимых обстоятельств понемногу уступала место
предприимчивости. Хутора превращались в села, а села—в города.
Нищета потихоньку отступает и уходит, везде видны следы
заботливости, даже обилия.
Самым большим домом Гранады был просторный двухэтажный особняк
из красного кирпича, под черепичной крышей. Этот особняк,
расположенный на улице Крыс, отличала грубоватая простота
постройки, узкие продолговатые окна, оснащенные ставнями и
решетками, узкие двери и бойницы, словно бы прорубленные в
массивных стенах. Этот дом словно бы излучал ауру мрачной силы и
власти...
Окружающий дом сад, укрывшийся от улицы, по которой всегда
бегали оборванные ребятишки, за массивным забором, был совсем
жалкий. Ему не было и года, так как саженцы апельсиновых и
абрикосовых деревьев в основном были высажены этой же весной.
Только одинокий могучий каштан, которому было уже немало лет, здесь
ярко выделялся на таком фоне своей основательностью. Впрочем,
пересаженные кусты роз уже следующим летом должны были изрядно
радовать взор здешних обитателей. А цветение олеандров, лимонов и
померанцев должно было даровать необычайную сладость воздуху!
Это был еще ранний, мирный и спокойный час, но уже раздавались
бодрящие петушиные крики и на улицах уже появлялись прохожие.
Хозяева спешили отдать пастухам скотину, чтобы те отогнали ее на
выпас. При этом пастух на ходу без всякой надобности трубил в
рожок, проворно шлепая босыми ногами.
- Утро красит нежным светом стены древнего Кремля... - тихо
напевая бодрую мелодию из вышеописанного дома во двор, выложенный
диким камнем, подышать утренним прохладным воздухом, вышел молодой
человек, которому на вид было не больше восемнадцати лет.