. Но и тут есть «но»: восхищение, испытываемое перед дышащей и просветленной природой, временами отдает каким-то искусственным, нарочитым, не в меру сладкогласным неофитством.
Небезынтересны фантасмагорические полотна и «страшные сказки», создаваемые Ниной Александровой (1989 г. р., «Нева», №2; «Урал», №2), если бы не внутренняя рыхлость, затянутость, избыточные детали и обреченная попытка сочленить «новый эпос» с открытым лиризмом. Любопытно, однако, здесь стремление к созданию своеобразного стихотворного магического реализма, аналитического описания сомнамбулического состояния «между сном и предсоньем».
С заинтересованностью и нежностью пытается разговаривать с миром Василий Бородин (1982 г. р., «Урал», №9). Он старается вбирать реальность «голодным», внимательным к мелочам, к подспудным токам жизни зрением. Однако оформление пойманного в сети сетчатки удается не всегда, порой слова застревают в межстрочных рытвинах, но временами эта речь набирает действительно серьезные обороты: «и относительная влажность / и медленный полет одной // вороны обретают важность / граничащую с тишиной».
«Порхающие», лиричные строки Натальи Поляковой (1983 г. р., Урал №7), любовно озвучивающей мир, трогают: «Слова идут навстречу немоте, / Переходя на шаг, на шум, на шорох. / И мы в словах, как в будущем, не те. / Мы – дети, заблудившиеся в шторах». Но внутреннее кипение стиха часто не соответствует внешнему накалу, преувеличенно драматичному: «Пахнут руки камфорой и скипидаром. / Грею в мешочках морскую соль. / Кажется, дар не дается даром. / Только так – через боль. И боль / В беззащитности тающей плоти, / Ее смертности и тщеты».
Неплохой потенциал видится в стихах Григория Горнова (1988 г. р., «Нева», №7) – плотных и гулких. Горнов умеет сочетать острую эмоцию с самососредоточенностью, вдумчивостью, медитативностью. Сам процесс вызревания слова для него не менее важен, чем процесс его проговаривания. Правда, иногда кажется, что он включает генератор случайных образов и избыточных аллегорий, но непреднамеренных прозрений все-таки больше, чем случайностей, искусственно сгенерированных: «Все то, что есть во мне, губи, губя – / Гласит закон невидимого братства. / Природа наградила им тебя, / Иль ты ее – уже не разобраться. / Но если солнца проскользнет язык / В твой левый глаз – замкнутся все герконы. / А в правом зло умножится в разы, / Как Аониды в зеркале Горгоны»