– Нам надо побыть в «Boa», – Джей вновь приблизился и обнял её за талию. – Мы поедем туда, и тебе станет весело, вот увидишь.
– Тебе по жизни весело, – сердито буркнула она. – А я не могу так, Джей.
– Как?
Его ореховые глаза смотрели на неё, замечая осыпавшуюся тушь, нервно сузившиеся зрачки и золочённые помадой губы. Они скользили по её лицу, не заглядывая в её душу, тревожно бурлившую за изумрудными окнами.
– Не могу сейчас улыбаться, – призналась Милана, желая и в то же время страшась покинуть тепло его объятий.
– Я подарю тебе улыбку, хочешь?
Он поцеловал её, прижимая к себе.
– Хочу, – она отстранилась и посмотрела ему в глаза. – Хочу побыть с тобой дома.
– Сначала мы съездим в «Boa», – заупрямился Джей.
Милана ощутила новую волну раздражения и отрицательно покачала головой.
– Выбирай, что ты хочешь: меня или публику?
Джей пожал плечами.
– Ты одна, мне тебя мало.
Услышав ту правду, которую боялась почувствовать, Милана резко отстранилась от него.
– Не буду тебя ограничивать!
– Куда ты? – спросил Джей, выйдя вслед за ней из гостиной.
Милана быстро простучала каблуками по холлу, заселённому тропическими растениями, и остановилась у входной двери.
– Милана, что случилось?
Джей стоял в паре метров от неё и не стремился сокращать дистанцию, а Милане вдруг захотелось, чтобы их разделяли сотни километров. Она холодно улыбнулась, ощутив свежий импульс театральности, и пафосно сказала:
– Ты поэт, ты понимаешь силу слов. Додумай.
– Додумать что? – спокойно уточнил Джей.
– Oh fuck you!
Милана раздражённо хлопнула входной дверью и направилась к своему белому кабриолету, взятому напрокат. Джей не стал её останавливать, и она быстро отъехала от особняка Джонсов, утомительно роскошного в своей экзотической эклектике.
Я не готова любить, и потому мне нужен Джей. Люблю его, как себя
Mercedes летит на скорости, ветер рвёт волосы, лето переполняет сердце, жажда свободы пьянит опустошённую душу…
Милана ехала вдоль океанического побережья, слушая свои мысли, неожиданно осмелевшие и набравшие непозволительную ранее громкость. Долгая дорога, лишённая пробок, стимулировала на искренность с собой.
Искренность нужна там, где искры, где чувства, а наша любовь, как Coca Cola light – 0% искренности. Мы с Джеем на волне взаимопонимания: лжём друг другу и самозабвенно обманываемся. У нас есть всё, о чём мечтают люди, кроме главного – чувств. Когда мы рядом, мы отделены друг от друга километрами несостоявшихся разговоров, мы не любим, не слышим, не понимаем друг друга. Когда-то нас связали эмоции, и это было чётко, но их больше нет, и теперь мне ужасно пусто – и с ним, и без него. Не лучше ли быть одной?