Я уверена, что сама генная инженерия моей личности обязана влиянию книг, которые я читала, в большей степени, чем влиянию событий моей собственной, реальной жизни. Да и были ли они, эти события моего материального мира, так уж независимы от того мира, где жила моя душа (в том смысле, в котором я понимаю это слово?). Вопрос интересный, курица или яйцо, да?
Конечно, это было взаимное опыление. Лев Толстой сказал однажды: «Наташа Ростова – это я!». Но она точно так же была и мной, каждый раз, когда я читала о ней! Она была моя Наташа, именно моя. И Катя Татаринова была именно моя, также как и Кэтрин Баркли, Скарлетт О'Хара, Гайдэ или Маргарита, как и многие, многие другие. Они, эти героини (да и герои тоже) зачитанных книг, пропитывались моим опытом, характером и настроением, в тот самый миг, когда я впитывала в себя их чувства, отношение к жизни, образ мыслей и поступки.
Да, два моих мира действительно взаимно оплодотворяли, расшифровывали и наполняли друг друга. Мой книжный мир становился всё более живым и ощутимым. Мой реальный мир становился менее банальным, более глубоким и прозрачным, и… как сказать? Более рекомендуемым к прочтению, что ли.
Хотя это многотомное и ещё не законченное – до сих пор! – произведение под названием «Моя жизнь», где я была главной героиней, порой так и подмывало зашвырнуть в раздражении на чердак и позабыть о нём. Порой этот писатель, несомненно талантливый и обладающий развитым воображением… не говоря уж о чувстве юмора… буквально загонял меня в тупик. Он, видите ли, считал себя выше всех правил развития событийного ряда, и явно никак не мог определиться, в каком, собственно, жанре он творит. И поэтому, по гениальному, или безумному, наитию, творил всё, что Бог… прошу прощения, он сам себе… на душу положит.
И всё же, всё же… «не оскорблю своей судьбы»2… были – и есть – там чудные страницы, страницы лёгкости, счастья и достижений, страницы которые хочется читать и перечитывать бесконечно, восхваляя гениального Автора. А мой тайный волшебный мир помогал и помогает мне читать и гораздо менее удачные, на мой вкус, места, и читать их честно, не пропуская ни строчки, ни слова.
Поймите меня правильно. Я вовсе не умаляю блага и ценности живого человеческого общения. Прекрасно, когда в трудную минуту растерянности и душевной боли рядом есть верный друг, который ободрит и согреет тебя. Но ведь «не у всякого есть свой близкий»