— Я великодушна, — сказала Тиринэс.
Из-за стойки выбрался хозяин харчевни. Он с ужасом осмотрел
бездыханное тело лучника и обреченно снял с себя потрепанный
фартук. Вышла и официантка.
— Что теперь будет? — всхлипывая, спросила девушка.
— Не знаю, — всплеснул руками старик, — я… я не знаю. Прошу вас,
покиньте мое заведение! Пожалуйста!
— Что? — выгнула бровь Каскад, — но мы ведь ничего не
сделали!
— Вы убили одного из их банды. Сейчас сюда придет сотня человек
и все тут разнесет. Это в ваших же интересах… Жалко харчевню.
Столько лет продержал…
— Банды? — снова сплюнула вино Тиринэс. Маневр с пальцем дался
ей нелегко, но, по мнению Джона, оно того стоило. Да и не самым это
было ужасным, что можно взять в рот.
— Банда Вигалицы. Так их главаря зовут. Обирают окрестные
деревни, и вот повадились в последнее время ко мне захаживать. Днем
народ еще ходит, а ближе к вечеру почти никого. Боятся, что бандиты
придут.
— Отсюда до городской стены чуть больше километра, — недоумевала
Тиринэс, — неужели стража ничего не может с этим сделать? Вы им
хоть жаловались?
Хозяин заведения подошел к окну и тяжело вздохнул, смотря на
улицу.
— Никому нет дела до нас, мисс. В других деревнях то же самое.
Члены банды творят, что вздумается.
— Но ведь вы кормите город! — возмущенно прошипела Каскад.
— Наместника интересуют только поставки зерна. До тех пор, пока
с ними порядок, он будет оставаться в своем особняке в центре
города. А если вдруг поставки прекратятся — спросит с нас, конечно
же.
Джон скрестил руки. Он не раз читал о том, что крестьянам в
средневековье жилось несладко, но он думал, что обычно все их
проблемы были от слишком жадного либо сурового лорда, который,
несмотря на все свои плохие качества, все же защищал свои земли от
грабителей.
— Месяц назад, правда, наш глава с главой соседней деревни все
же выпросили по небольшому отряду. Но в тот вечер разбойники не
пришли, будто их предупредили.
— Они только буянят и народ распугивают?
— Нет, конечно, — горько усмехнулся мужчина, — насилуют девушек,
убивают тех, кто за них вступается. Ну и трясут с нас монеты.
Короне — заплати, бандам — заплати. Теперь вот еще и вы их
рассердили!
— Сколько примерно человек в банде? — спросил Джон.
— Они мне не докладывают. Наверное, около сотни, они же по всем
деревням шатаются.