Волочин ткнул пальцем в потолок.
-По моим прикидкам, где-то на третьи
сутки жажда поставит перед ними вопрос – будут ли они и дальше
следовать заложенным в их головы установкам, соблюдая все законы и
правила, если это неминуемо ведет к смерти? Думаю, уже завтра мы
получи на него ответ. Мои ребята подключились к внутренней системе
видеонаблюдения здания, и очень скоро весь мир сможет вместе с нами
в прямом эфире наблюдать величайшее и ужаснейшее реалити-шоу в
истории! Хотите, я и Вам принесу планшетик, чтобы Вы тут не особо
скучали.
-Вы определенно сошли с ума.
-Безумен не я, а мир вокруг нас. И он
нуждается в лечении.
-Пусть так, ладно, но неужели нельзя
обойтись без таких вот радикальных решений? – решимость Волочина не
оставляла сомнений, что он готов идти до конца, но Юлия не
прекращала попыток найти компромиссный выход из положения, - Вы уже
привлекли внимание, хватит, теперь Лига выслушает Ваши доводы,
никуда она не денется. Я могу за Вас поручиться, если потребуется.
Но оставьте людей в покое, там же есть и женщины и дети!
-Увы, но язва, разъедающая
человечество, взгрызлась так глубоко, что ее не побороть без
реально действенных мер. Только сильный шок, только очищающий
катарсис способен вывести людей из забытья и заставить задуматься.
А что может быть трагичней, чем вид обезумевшей от голода матери,
пожирающей свое дитя?
-Вы… Вы… - слова комом застряли у
Юлии в горле.
-Да, - кивнул Волочин, - именно так.
И даже не пытайтесь меня отговорить или образумить. Мы свое решение
приняли и внутренне готовы к тому, что нас отсюда вынесут вперед
ногами, а потому даже не продумывали план отступления. Отступать
нам некуда. Мы пройдем этот путь до конца вместе со всеми, кто,
волею судьбы, оказался с нами здесь, в «Айсберге».
-Умоляю Вас, остановитесь! -
прошептала девушка, чувствуя, как слезы бессилия покатились по ее
щекам.
-Только не надо думать, что мне это
доставляет какое-то садистское удовольствие, вовсе нет! Мне больно
ничуть не меньше Вашего, но я должен ожесточить свое сердце и
завершить начатое. Как бы ужасно это ни звучало, но, ради мирного и
безопасного будущего, здесь и сейчас мне придется превратить
«Айсберг», этот рукотворный кусочек эдема, в триста этажей ада.
-М…
Голова отозвалась болезненным
вибрирующим эхом, как спелый, налитый соком арбуз, по которому
щелкнули пальцем.