Размеренный шелест волн шептал в уши,
и, казалось, стоит только прислушаться чуть внимательней, как
вкрадчивое шуршание сложится в отдельные слова и даже целые фразы.
Нужно лишь расслабиться и продолжать плыть, покачиваясь в неспешном
ритме колышущегося моря…
Стоп! Море? Откуда здесь море?
Эдуард открыл глаза и уставился на
незнакомый дощатый потолок, спешно перематывая воспоминания назад в
поисках того момента, где оборвалась пленка, но никаких провалов в
своей памяти не обнаружил.
Брат накануне вернулся поздно, но они
все же успели опрокинуть пару рюмочек и обсудить текущие дела перед
отходом ко сну. Каких-то безумных идей им в головы не приходило, а
отправиться на отдых они собирались только в следующем месяце…
Эдуард повернул голову и застонал от
пронзившей ее боли. Потревоженная черепушка загудела точно осиное
гнездо, в которое ткнули палкой. Он даже зажмурился, ожидая, пока
спадет острый приступ, но все же успел рассмотреть небольшую
аккуратную комнату, обставленную плетеной мебелью, и покачивавшиеся
за окном пальмовые листья.
Что за чертовщина!? Куда его
занесло!? Как!?
Постепенно чугунные шары, ошалело
скакавшие в черепной коробке, угомонились, и Эдуард рискнул
предпринять еще одну попытку. Двигаясь предельно осторожно и
медленно, он спустил ноги с кровати и сел. Перед глазами все плыло
и двоилось, как будто он с вечера в одиночку уговорил целый винный
погреб. На тумбочке у изголовья обнаружился стакан с водой и
упаковка таблеток от головной боли рядом с ним. Причем таблеток не
абы каких, а его персональных, о чем свидетельствовал код на боку
коробочки. Кто-то, возможно, что и он сам, заранее знал, как тяжко
придется ему поутру, а потому загодя оставил их здесь.
Но кто? Сам Эдуард, как ни силился,
так и не смог вспомнить ничего, что помогло бы пролить свет на
события вчерашнего вечера.
Не имея в данный момент ни малейшего
желания спорить с безвестным доброжелателем, Эдуард закинул в рот
сразу две пилюли и запил их.
Его босые ноги задели что-то на полу.
Наклонившись, он обнаружил на коврике свои сандалии, которые всегда
одевал на пляж. Но в обычное время они хранились в чемодане, ожидая
очередного выезда на побережье, а сам чемодан томился в городской
квартире. Как его обувь оказалась здесь вместе с ним, если накануне
он лег спать в загородном доме?
