— Уважаемые родственники, — Рамон
выразительно посмотрел на циферблат своих часов. — Кто-нибудь
следит за временем? Быть может, вы обсудите все инсинуации
господина де Кобреро после его ухода?
Дона прикусила нижнюю губу, чтобы не
рассмеяться. Кристоф насмешливо сверкнул глазами.
— Вижу, что мне не удалось рассеять
ваши сомнения, впрочем, как и вам мои. Зато теперь у нас есть
причина для следующей встречи… Миледи, — Вьесчи поцеловал руку
Доне, — несмотря на все недоразумения, был счастлив видеть вас.
Кристоф…
— Я провожу.
Колдун кивнул девушке, прося ее
остаться, и вместе с негоциантом вышел из гостиной.
Когда Кристоф вернулся, Дона держала
на коленях книгу памяти и медленно перелистывала страницы.
— Я не знала, что ты заполняешь
ее.
Он облокотился на спинку кресла, в
котором сидела мистрис.
— А имени Вольфгера нет. — Вилисса
коснулась бумаги, на которой остались последние строчки,
начертанные рукой учителя. Он всегда писал на валашском гусиным
пером.
— Дона, — Кристоф наклонился, и
девушка почувствовала, как его волосы коснулись ее щеки. — Скажи,
ты действительно думаешь, что я мог его предать?
— Нет. — От острого запаха пыли
запершило в горле, она резко захлопнула книгу и повторила
тихо: — Нет...
И совсем уже было собралась попросить
прощения за свои недостойные сомнения, но Кристоф не дал этого
сделать, заговорив сам:
— Тебе не кажется, что господин де
Кобреро открыл слишком много карт? Буквально вывалил перед нами всю
колоду.
Дона повернулась, чтобы видеть его
глаза.
— Да, за последнюю ночь я узнала о
вьесчи больше, чем за прошлое столетие. И меня…
— …это настораживает, — закончил за
нее Кристоф и добавил: — Я хочу съездить в дом Вольфгера.
— Я с тобой. — Она стремительно
поднялась. — Понимаю, это глупо, но теперь мне за каждым углом
мерещится ловушка.
— Нам надо быть осторожнее.
Особенно — тебе. Я не хочу, чтобы здесь, — он постучал пальцем
по обложке книги, — появилось и твое имя.
[1] Оскар Уайльд. Защита Дориана
Грея.
Женщины обладают потрясающим
инстинктом.
Они могут обнаружить все, кроме
очевидного.[1]
4 декабря
Заброшенный особняк Вольфгера стоял в
глубине двора и был окружен гигантскими липами. Летом запах их
цветов долетал до проспекта... Сейчас деревья тянули голые ветви к
низкому небу и содрогались под порывами ледяного ветра с редкими
снежинками.