Троица с «партнером» во главе шмыгнула через улицу, и пропала
под аркой. Минут через пять в окне мезонина мигнул фонарик – все на
месте, ждем. И дождались…
Тихонько зафырчал мотор, и неподалеку от «Волги» припарковался
«Полонез». Четверо парней в спецовках покинули машину, пружинисто
шагая и покачивая большими сумками с трафаретом «Sport». Работяги
возвращаются с тренировки…
Елена поежилась – отточенные, скупые движения «работяг» пугали,
вызывая память о ночных рейдах.
Четверка растворилась во мраке, но несколькими минутами позже
девушка вздрогнула, разглядев «спортсменов» на крыше у мезонина.
Зачастили оранжевые вспышки, колко посыпалось стекло – и
тишина…
Но спектакль продолжался. Бесцеремонно взревывая, по улице
прокатился заляпанный грязью «Стар-200». Притормозил, омахивая
подворотню светом фар, и, ворча, заехал под арку.
«Мишка там! – ворохнулось глухое беспокойство. – Где же
наши?»
«Наши» вышли на сцену эффектнее всех – улицу и парк накрыл
громовой клекочущий свист. Вертолет опустился ниже третьего этажа,
сбрасывая канаты, раскрутившиеся плетьми, и спецназ мигом
соскользнул с небес на грешную землю.
Какая-то пани, разбуженная шумом, выглянула на балкончик, зябко
кутаясь в халат, и сокрушенно покачала головой.
Тишь да гладь, да божья благодать. Наверное, ей приснилось…
А стрекот вертолета удалялся, сливаясь с шорохом ветвей.
Пять минут долой… Десять… Всё. На большее у нее терпения не
хватит!
Фон Ливен гибко выскользнула из машины, и торопливо перешла
улицу, ныряя под арку, словно в холодную воду. Слабый луч фонарика
не дрогнул, осветив труп бойца ЗОМО. Видать, Франек выставил
дозорного… Ну, не всем везет.
Из-за полуоткрытых ворот сеялся слабый свет. Убрав фонарик,
Елена вооружилась, накрутив на ствол цилиндрик глушителя.
И тут трупы… Раз, два, три… Четыре «зомовца». Ну, туда им и
дорога…
«А где все?»
Методом тыка фон Ливен сыскала шкаф, за дверцами которого
прятались не полки, а ступени – холодные, выщербленные, они уводили
под землю.
«Не-е… - усмехнулась девушка. – Там я точно ничего не
забыла…»
Обойдя «Стар», она взобралась по деревянной лестнице наверх. Уже
с порога мезонина ей открылось зрелище в жанре «хоррор».
Просторную комнату заливал голубоватый лунный свет, и мертвецы в
холодном сиянии выглядели особенно зловеще – блики неподвижных глаз
или оскалов наполняли душу готической жутью.