- Десантники не настоящие, - вынес вердикт Платек.
Майор витиевато заматерился, а Генеральный брюзгливо скривил
губы:
- Цирк уехал, а клоуны остались!
- Не все, - помрачнел Арсений Ромуальдович. – Володька с Витьком
со мной, а вот Миши нигде нет!
Тот же день, позже
Вислинская коса, Морска-Криница
Разбудило меня солнце. Я проморгался, протер глаза – и
похолодел. Вокруг меня шатался и подвывал автобус - наверное,
местный «Ельч». А БМД? Она мне приснилась, что ли?
Сознание цеплялось за дурацкие измышления, лишь бы не признавать
дурацкого факта – мою тушку во сне кантовали. И перегрузили…
Не думая, я отер ладонями лицо. Ага. Не связан. Это уже плюс. А
муть какая в голове… Будто всю ночь самогон хлестал.
«Тонизирующий настой!» - зло скривились мои губы.
Сдерживая стон, я покрутил головой, и осмотрелся. «Ельч» катил
по узкому шоссе, все пассажиры – бравые парни, стриженные «туго и
упруго». Выправка в них чувствовалась даже в положении сидя.
Утрешние десантники? Возможно, хотя лиц их я не рассмотрел в
потемках.
Тут на меня оглянулся давешний полковник, прикинутый, как
турист, и добродушно оскалился.
- Доброе утро! – весело крикнул он. – Как спалось?
- Вашими молитвами, - вытолкнул я. – Куда вы меня везете?
За окнами тянулись две бесконечные панорамы. Слева распахивалось
море, пробующее по-летнему голубеть, справа высились сосны,
запуская корни в мелкий желтый песок.
- На курорт! – воскликнул Кондратьев.
Кондратьев ли?
- Как вас звать по-настоящему? – брякнул я наугад, переходя на
инглиш.
Дежурная улыбка сползла с полковничьих губ, трансформируясь в
серьезное, даже немного торжественное выражение. Легко поднявшись,
мой визави пересел ко мне.
- Меня зовут Андерсон, - отрекомендовался он, - Майкл
Андерсон.
- Цэрэушник, что ли? – я пренебрежительно выпятил губу. –
Резидент?
Андерсон сделал вид, что нисколько не уязвлен моим тоном, и даже
выдавил снисходительную улыбку.
- Да, мистер Гарин, я представляю Соединенные Штаты Америки.
Когда стемнеет, где-то там, - он махнул в сторону моря, - всплывет
атомная субмарина «Халибут». У пляжей Гданьского залива мелко, но в
полумиле от берега глубины достаточные, пятьдесят-семьдесят метров.
Вас доставят на борт атомарины, и вы отправитесь в свободный
мир!
- А я там ничего не забыл, мистер Андерсон, - глумливо
усмехнулся я. – Тоже мне, нашли переходящее Красное знамя!