И Марина Цветаева, уже переросшая этап своих «детски-мемуарных» стихов, решает выпустить своеобразный индивидуальный манифест. Она пишет предисловие к своему сборнику «Из двух книг».
Манифесту предпослан эпиграф – последняя строфа уже упоминавшегося стихотворения «Литературным прокурорам», завершавшего «Волшебный фонарь»: «Для того я (в проявленном – сила) / Все родное на суд отдаю, / Чтобы молодость вечно хранила / Беспокойную юность мою». И далее – страстный призыв:
«Все это было. Мои стихи – дневник, моя поэзия – поэзия собственных имен.
Все мы пройдем. Через пятьдесят лет все мы будем в земле. Будут новые лица под вечным небом. И мне хочется крикнуть всем еще живым:
Пишите, пишите больше! Закрепляйте каждое мгновение, каждый жест, каждый вздох! Но не только жест – и форму руки, его кинувшей; не только вздох – и вырез губ, с которых он, легкий, слетел.
Не презирайте «внешнего»! Цвет ваших глаз так же важен, как их выражение; обивка дивана – не менее слов, на нем сказанных. Записывайте точнее! Нет ничего не важного! Говорите о своей комнате: высока она, или низка, и сколько в ней окон, и какие на них занавески, и есть ли ковер, и какие на нем цветы?..
Цвет ваших глаз и вашего абажура, разрезательный нож и узор на обоях, драгоценный камень на любимом кольце, – все это будет телом вашей оставленной в огромном мире бедной, бедной души.
Москва, 16 января 1913 г., среда».
С одной стороны, этим предисловием Цветаева отстаивала право писать так и о том, о чем писала и прежде, с другой стороны, она как бы присоединялась к основной мысли кузминского предисловия о поэтической «обостренности чувств».
Интересно, что сборник «Из двух книг» критикой был встречен благожелательно. Петр Перцов отметил тонкое изображение Цветаевой различных сторон домашней жизни («Новое время. Илл. Приложение», 1913, 20 апреля). З. Бухарова обратила внимание на характерную «дневниковость» поэтического сборника, написанного к тому же талантливо, красочно, самобытно (газета «Россия», Пб., 1913, 20 апреля). Владимир Нарбут (участник «Цеха поэтов», один из активных апологетов акмеизма!) высказался по поводу книги Цветаевой почти пророчески: «Можно почти что верить, что появится писательница, которая скажет о себе – о женщине – всю правду, которая будет такая простая и понятная, как то, что Пушкин сказал о душе мужчины» (журнал «Вестник Европы», 1913, № 8).