- Я был в землях словен, далеко на
западе, - сжав до боли скулы, ответил Стефан. Ему нельзя было об
этом рассказывать, но он все же решился. – Это был очень долгий
путь. Пришлось пройти через королевство франков, земли алеманов и
баваров. И обратный путь тоже был непрост.
Врать было нельзя! Стефан нутром
почуял это. Как там сказал Григорий: пусть даже слово лжи не
покинет твоих уст. Воины брезгуют лгунами, словно они прокаженные.
Так что, у него был только один шанс дать правильный ответ. И он не
ошибся. Хан смотрел на него куда благожелательней, чем раньше.
- Теперь-то я все понял! Ты был у
словенского вождя, который хорошенько взгрел авар в Норике? –
широко улыбнулся Кубрат, а Стефан почувствовал, как растаял тонкий
ледок отчуждения, что еще оставался в общении с ханом. – Я должен
был догадаться, что твой приезд как-то с этим связан. Боги нашли
себе новую забаву, евнух. Бывшие рабы колотят непобедимых авар,
словно юнцов, у которых еще не выросла борода. Император Ираклий
громит армии персов, чего не было уже много лет. Я слышал,
непобедимый Шахрбараз, Меч шахиншаха, убежал из своего лагеря в
одних подштанниках. Китайцы перестали давать тюркам дань, и те тут
же передрались между собой. Великие тюркские каганы из рода Ашина
еще сильны на востоке, но в этих землях власть начинает ускользать
от них. Теперь хазары становятся главной силой в этих местах. Кто
слышал об этом племени, когда мой народ вел в поход сам великий хан
Аттила? Никто! А теперь хазары могут посадить в седло сорок тысяч
всадников, требуют с нас дань и гонят с отцовских пастбищ. Многое
меняется в этой жизни, слуга императора. И я чую, что в этой новой
жизни может найтись место и для меня.
- Твоя мудрость не уступает твоей
отваге, великий хан, - склонил голову Стефан.
- Оставь это, - поморщился Кубрат. –
Ты не похож на дворцовых бездельников, льющих пустые речи, и именно
поэтому я откровенен с тобой. Пока что ты не пытаешься бросить мой
народ под мечи тюрок и авар, купив нашу кровь цветными
побрякушками. Ты говоришь прямо, как воин, и за это я не выливаю на
тебя помои цветистых фраз, которые не значат ничего. Выкладывай,
евнух, все, как на духу. И если твое предложение покажется мне
разумным, я его приму. Но если ты захочешь поступить с моим
племенем так же, как ромеи когда-то поступили с кутригурами и
утургурами, то уйдешь домой, не получив ничего. Я не стану класть
своих людей только для того, чтобы императору Ираклию жилось
немного лучше, чем сейчас. Даже за золото и охотничьих
гепардов.