Но сейчас ельки уже поступали в казну моей страны. Мы накопили
достаточно средств, чтобы отправить первые караваны. Зимой из
Республики Талот к нам прибыл человек купца Ин Го Лина — нашего
Митки, который много лет назад по моей просьбе поехал в Тантану,
чтобы создать там форпост на случай отступления. Он несколько лет
присматривал за моими детьми, пока я возвращала трон своего отца. А
когда все закончилось, то решил остаться там, в Республике, где ему
принадлежала одна из крупнейших торговых компаний, где он стал
очень уважаемым человеком, где построил дом, обзавелся женой и
детьми. Дошка — падчерица Жерена с самого детства положила глаз на
Митку, а как выросла, уехала к нему с тем же караваном, что и мои
дети.
Помощника купца Ин Го Лина звали Помощник Ван Ти Мин. Молодой
мужчина — ровесник Митки, который стал его верным другом еще в
самые первые и трудные дни, обладал поразительной деловой хваткой.
Спокойный и уравновешенный, как было принято у республиканцев, не
теряющий контроль над своими эмоциями даже в самые трудные минуты,
Помощник Ван Ти Мин сразу после приезда развил бурную деятельность.
Именно благодаря его стараниям, в Златограде появилась первая
лавка, в которой каждый желающий мог купить все, что ему нужно и
даже чуть больше. Раньше мы просто отпускали продукты и одежду со
общего склада, а что-нибудь особенное надо было заказывать тому,
кто отправлялся по делам в Ургород.
Но самое главное, Помощник Ван Ти Мин очень быстро договорился с
купцами, которые должны были взять на себя закупку материалов от
нашего имени за «найденные» ельки. Благодаря тому, что «старинные»
монеты были из чистого золота, вести в них расчеты оказалось
довольно просто. Если я и боялась, что купцы могут заартачится и
отказаться работать с неведомой валютой, то мои страхи оказались
напрасны. Золото есть золото.
В последние дни мы, с герцогской четой Форентов почти не
выходили из зала заседаний, обсуждая перечень самых необходимых
покупок. Мой кабинет пришлось отдать нашей новой предводительнице
амазонок - Илайе, поскольку она наотрез отказалась жить в казарме.
Вообще, эта девушка каждый раз, когда попадала в поле зрения,
вызывала во мне безотчетную тревогу, природу которой я никак не
могла понять. Я уже почти свыклась с этим чувством, решив, что это
игры моего разума, привыкшего относиться подозрительно ко всем
людям, не похожим на их окружение.