– У тебя не кошка, а аппарат по переработке «Вискаса», – заявил мне приятель. – Моя, например, ест то, что осталось со стола.
– Это значит, что твоя кошка – аппарат по переработке чего?
– Очень смешно!
– Не обижайся, и тогда я покажу тебе скрытую силу корма.
Благодаря могуществу «Вискаса» я превратилась в гуру дрессировки высшего уровня. Фрагмент мультика «Кунг-Фу Панда», где медведя обучали боевому искусству с помощью пельмешек, однозначно писали с меня! Тем более цирковой инвентарь был под рукой. На уроках труда, в секции для девочек, нас учили вышиванию крестиком, отчего многие стали мечтать переродиться пацанами, чтобы вырезать из дерева орлов. Родители приобрели мне два деревянных обруча сантиметров тридцати в диаметре. Они идеально подходили для цирковых номеров с кошкой. Я гнала от себя мысль о том, что кольца должны ещё и хорошо гореть.
Наша обжора летала за едой как квадрокоптер! Постепенно стулья отодвигались друг от друга всё дальше. Трюк становился опасным. Случайные зрители замирали в немом восторге, а потом разражались аплодисментами.
В один прекрасный день Лайза не рассчитала и проломила обруч телом, заметно отяжелевшим в результате постоянных тренировок. Настал конец моей цирковой и вышивальной карьере! Но, как пишут в титрах зарубежных фильмов, «Ни одно животное в результате съёмок не пострадало».
Второй после аппетита движущей силой в кошачьем характере была любознательность. Она граничила с безумием и многократно обещала не довести Лайзу до добра. Чего стоила одна только её навязчивая идея забраться на высокий итальянский шкаф, почти достигающий трёхметрового потолка, дабы убедиться, что ничего интересного наверху нет. Лайза кругами ходила вокруг Монблана и досадливо мяукала. Она вставала на задние лапы и вытягивала шею, как сурикат, в мыслях взлетая на вожделенную вершину. Но гора была неприступна; её гладкая и скользкая, как зеркало, поверхность давала понять, что затея пушистой скалолазки бесперспективна.
Не хочу задаваться вопросом, что за сила была «движущей» для меня, но я всячески потворствовала кошке. Помехой для нас обеих был маленький рост. Поэтому я забралась на кровать, взяла Лайзу на руки и подняла. Кошка встала на задние лапы, а передними ухватилась за верхний плинтус. Остальное было делом техники. Покоряя вершину, альпинистка щедро одарила меня шлейфом из пыли. Она тут же осела на плечи в виде генеральских погон, а затем посыпалась с них на пол, предвещая скорое родительское недовольство.