– Не знаю. Так получилось. Но, слава богу, все целы! Пошли я провожу тебя домой.
Девушка испуганно шарахнулась в сторону, как будто я попытался её ударить.
– Нет! Мне нельзя домой! Никак нельзя!
– Нельзя? Почему? Я ничего не понимаю!
Девушка села на лавку у забора и, подперев подбородок кулачками, надолго задумалась. Я стоял рядом и смотрел на неё, абсолютно ничего не понимая. О, Господи, какая же она красивая! Я смотрел на неё и не мог налюбоваться. А она сидела и о чем-то сосредоточенно думала, совершенно не обращая на меня внимания. Небо заволокло тучами, начал накрапывать мелкий противный дождик. Скоро станет совсем холодно и темно. Ну не вечно же здесь сидеть!
– Так что мы будем делать?
Она поднялась с лавочки и взяла меня под руку.
– Я могу пожить у тебя какое-то время?
Вопрос застал меня врасплох. Я, как последний дурень, стоял и тупо смотрел в ее сияющие глаза и не знал, что ответить.
– Понимаешь, я в этом городе никого не знаю, кроме тебя. Мне некуда пойти. Совсем некуда.
– Но…
Она приложила свой тонкий палец к моим губам:
– Пожалуйста, не задавай мне вопросов! Я все равно на них не смогу ответить. По крайней мере, сейчас. Ну так как, я могу у тебя пожить?
Я почесал за ухом. Всё это казалось жутко странным. Может быть, это была подстава, наводка на квартиру, может, она ненормальная и сбежала из дурдома, а может, скрывается от милиции или крутого ухажера. Мне было все равно, кто она и что с ней случилось, отказать ей я был не в состоянии.
– Можешь! Вот только я живу один, в однокомнатной квартире. У меня всего одна кровать и…
– Это не важно! Спасибо!
– Да??? Ну что ж, тогда пошли!
Вот так в моей холостяцкой квартире появилось юное прекрасное и абсолютно необъяснимое создание!
И странное это было, скажу вам, создание. В первый же вечер она удивила меня до потери дара речи. Мало того что мне пришлось десять минут объяснять ей, для чего нужен душ (как будто она его никогда не видела), так после душа она выпорхнула в комнату абсолютно голая и как ни в чём не бывало бухнулась на кровать и уставилась, полными удивления глазами, в телевизор. А по телеку в это время шла передача о вальсах Штрауса. Неожиданно она сорвалась с кровати, и как была, нагишом, пустилась танцевать. Вот это было зрелище! Её пластика потрясала, движения были легки и грациозны. А её тело, тело нимфы, как будто светилось изнутри. Я был просто потрясён и смотрел во все глаза, как она танцует. И что самое странное, что у меня даже не мелькнуло ни одной пошлой мысли в отношении её. Я просто был полностью поглощен этим танцем. Это было великолепно. Когда музыка закончилась, она с визгом радости бросилась ко мне и повисла, обхватив ногами за бедра. И хохотала, как заведенная. Так могут радоваться только дети, впервые увидав что-то прекрасное. Потом я уложил её на кровать и накрыл одеялом. Через пятнадцать секунд она спала. Её лицо было таким безмятежным и спокойным. Я сидел рядом, гладя её волосы, и, наверное, впервые за свои 33 года был абсолютно счастлив.