Так-то в принципе, было понятно, почему Алекс решил покинуть
Германию. К власти пришел Адольф Гитлер со своей
Национал-Социалистической Рабочей Партией, и в воздухе чувствовался
запах будущей войны. Учитывая принадлежность фон Бюлова к членству
в НСДАП, становилось совершенно ясно, что еще немного и он будет
призван в ряды немецкой армии и никакие отговорки о членстве в
партии его не спасут. Наоборот, как бы не поставили на острие
атаки, доказывать всем остальным "беспощадность к врагам Рейха".
Все это было понятно, непонятно было только почему он выбрал именно
САСШ. И самое главное, о чем молчит память, кому он успел насолить
так, что его пытались отравить во время перелета. И кто именно
хотел это сделать.
Первым делом, после того, как я покинул больницу, решил доехать
до отделения Дойче-банка. Во-первых, документы, касающиеся купли
продажи принадлежащих мне участков и дома, должны были прийти
именно туда, а во-вторых, нужно было решить вопрос с моими
деньгами. Разумеется, тридцать тысяч марок сумма неплохая, но
именно в Германии, поэтому придется переписывать счета на местную
валюту. А с учетом кризиса, кто знает, по какому курсу произведут
обмен. Хотя, судя по памяти реципиента проблем с этим не ожидалось,
вот только почему он не сделал этого в Берлине, было не совсем
понятно.
Как оказалось, все не так просто. Для начала, потребовалось
подтверждение от головного банка о том, что у меня действительно на
счету, имеются эти деньги. А до этого, мне позволили снять на
мелкие расходы всего сотню долларов. При этом, что интересно,
запрос был отдан по телеграфу, а вот подтверждение, должно было
прийти в письменном виде, то есть почтой. Ну или доставлено
каким-то другим способом, например, курьером. Так или иначе, мне
предложили немного подобжать. Примерно неделю. Учитывая, недавнюю
аварию «Гинденбурга», все подобные письма, отныне доставлялись
только с помощью пароходства. Впрочем, учитывая выплаченную
страховку, и разрешенную сотку баксов, неделю можно было и
потерпеть. Тем более, что беседа со мной велась исключительно
вежливым тоном, и никаких отрицательных эмоций и подозрений не
проявилось.
Спустя неделю, я вновь заявился в офис банка, чтобы узнать
судьбу своих капиталов. Честно говоря, рассчитывая на них, я не
особенно экономил, и потому слегка поиздержался за эти дни. Не то,
чтобы я пустился в загул, но нужно было как-то восстановить свои
сгоревшие вещи, и потому пришлось побегать по магазинам, чтобы
приодеться. И вот здесь в одночасье все изменилось.