Один из жуков, принявший форму сухой ветки, заметил, как по
деревьям скачет мохнатый зверёк, похожий, то ли на белку, то ли на
лемура.
“А когда я летал осами, то ни разу такого животного не встречал”
— подумал парень — “Наверняка, это потому, что оно прячется, когда
слышит жужжание.”
Юноша тут же отдал команду ближайшим осам на РПС вылетать в
сторону, где был обнаружен белколемур. Теперь то он проследит, куда
мелкий гаденыш прячется во время пролёта разведчиц, поймает и
сожрёт его.
Пока летуньи сокращали дистанцию до цели, у Фёдора проскочила в
голове идея. По аналогии с земными существами, эта пушистая тварь
должна питаться либо орешками, либо мелкими насекомыми. Он
скомандовал глинотелу изобразить на кончике ветки некое подобие
желудя. А потом приказал сморщить участок кожи, так чтобы он
походил на маленькую гусеницу или бледного червячка.
Чтобы провернуть эксперимент, парень замедлился осами, и не
спешил нападать ими на грызуна. Потребовалось минут пять, чтобы
прыгающий по деревьям зверёк обратил внимание на приманку. Сначала
он запрыгнул на настоящую ветку и, медленно и неуверенно, принялся
подползать ближе к имитатору. Ноздри на маленьком розовом носу
быстро расширялись и сужались, вдыхая запахи. И тут юноша ощутил,
как тело глинотела стало обильно потеть. Такая реакция произошла у
жука чисто инстинктивно, когда он увидел принюхивающегося зверя.
Едкий лиственно-древесный аромат окутал насекомыша со всех
сторон.
“Быть того не может, он секретирует маскировочный запах!” —
осознал Фёдор. — “Так значит ищейки жуколовов против глинотелов
бесполезны!”
Как только грызун приблизился на расстояние двадцати сантиметров
до основания “ветки”, имитатор раскрыл маскировку и бросился на
жертву. Белколемур отреагировал молниеносно и отскочил назад. Но
кончики мышечных отростков успели зацепиться за лохматую шею…
В следующие мгновения глинотел обвился вокруг всего звериного
тельца, фиксируя лапы и позвоночник. Грызун сорвался с дерева и
полетел кубарем вниз, унося за собой жука. Уже на земле имитатор
закончил дело — обвился получше и свернул хилую шейку. Дальше
гибкий малыш расширил свою пасть и стал поглощать тушку целиком,
как удав. Чтобы проглотить животное вчетверо большее него самого,
глинотел расширился похлеще сардельки-головастика. В состоянии
абсолютного обжорства он больше не мог менять форму.