— Хорошо, — заключил Ван Му. — А теперь возвращайся к работе. У
каждого в этой жизни своё предназначение... — добавил он,
поглядывая на ведро и метёлку, которую Лу Инь приобнимала обеими
руками. — ...Не стоит пытаться выйти за его пределы.
С этими словами молодой человек отвернулся, схватил меч и снова
стал выполнять свои упражнения.
Сама же Лу Инь, ошеломлённая и разбитая, долгое время стояла на
месте. Она думала о том, что, если бы молодой человек хотя бы
попробует сделать, как она предложила, тогда... Но постепенно эти
мысли оставили её сознания, и на смену им пришла другая:
У каждого в этой жизни своё предназначение...
Лу Инь посмотрела на свои босые ноги, на руки, натёртые от
тяжкой работы, и больше не посмела произнести ни единого
слова...
Закончив прибираться, девушка вышла за пределы арены и стала
медленно спускаться по лестнице. Солнце в это время неторопливо
карабкалась в голубую высь над горизонтом. Рабочий день только
начинался. Сперва она выслушает ругань бабушки Лу, которая опять
будет называть её ленивой, а затем станет чистить картошку, носить
вёдра и так до темноты, до самого вечера... У каждого в этой жизни
своё предназначение, подумала Лу Инь, и это — было её...
И правда, кто она такая? Нелепая служанка, которая вдруг решила,
что знает лучше настоящего воина и благородного человека: глупая,
жалкая, хилая сиротка — обычная безымянная дурочка.
Де, безымянная. «Дурашка Лу». Ведь никто не в состоянии
запомнить её имя. Это нелепое, глупое имя...
— Лу Инь!
Лу Инь вздрогнула; знакомый голос резко прервал вереницу её
размышлений. Вскинув голову, она увидела, как из трепета древесной
тени показался необычайно привлекательный юноша с длинными чёрными
волосами...
— Приятная встреча, не правда ли? — с лёгкой улыбкой заметил
Сима Фэй.
Лу Инь пришла в себя и опустила голову:
— Ах, здравствуйте, юный...
Не успела она договорить, как её прервал нежный вздох:
— Ну вот опять... Мы же договорились без этого, помнишь?
— Я...
— Или ты забыла моё имя? Немного грубо...
— Нет, — тут же смутилась Лу Инь. — Я не... Здравствуйте,
господин... Сима, — с этими словами она покраснела и отвела
взгляд.
В этот же момент тёмные воды меланхолии, в которые погружалось
её сердце, вдруг расступились, и живое волнение заставило её
содрогнуться.
После жестоких слов, которые ей пришлось выслушать от мечника,
лёгкая улыбка и приветливый темперамент черноволосого юноши были
необычайно приятны для её души, — как лучи солнца для цветка,
заиндевевшего после морозной ночи.