Эдик сокрушённо вздохнул, поднялся и отправился на разведку.
Снадобье троепольской целительницы помогало справляться с дрожью в
коленках, иначе бы давно ударился в панику и пустился в бега. Но
даже так он представлял себя незаметной мышкой, когда скользил
вдоль заборов.
Деревенька была небольшой и центральной улицы, как таковой, не
имела. Хозяйства в произвольном порядке располагались на склонах
холмов или прятались в хвойном лесу. Между дворами петлял пыльный
просёлок. Эдик перебегал от участка к участку, заглядывал в каждый
дом, осматривал каждый сарай, каждый гараж…
Никого.
Местные словно канули в воду вместе со скотиной и птицей.
Портальные твари тоже не встретились, но вот следы их присутствия
попадались. Ворота везде нараспашку. Двери местами повыбиты.
Повсюду летает пух и перо. А как-то Эдик наткнулся на почерневшие
кровавые пятна и парные борозды на земле. О плохом не хотелось бы
думать, но здесь явно кого-то убили, а потом волокли.
— Будем надеяться, что животное, — пробормотал он под нос и
отправился дальше.
Таким макаром добрался до центра посёлка. Как понял? Да просто.
По унитарной коробке, сложенной из белого кирпича. Она торчала
двухэтажным бельмом на открытом пространстве и явно осталась с
советских времён. Сельсовет, наверное, бывший. А может, и нынешний,
кто его знает.
Прежде чем идти дальше, Эдик решил осмотреться потщательнее и
юркнул в крайний, ещё необследованный, дом. Убедился в отсутствии
гостей и хозяев, прошёл в зал, плюхнулся на диван, с облегчением
откинувшись на мягкую спинку. Сил на всю эту беготню ушла прорва,
даже с пилюлей тётушки Дрины.
Ох, отвык он от таких переделок. Ох, отвык.
Слегка оклемавшись, Эдик выбрал окошко, спрятался за занавеской
и принялся наблюдать.
Действительно, сельсовет, ну или как там теперь обиталище
сельских властей называется. На поляне перед забором выстроились в
рядок автомобили: чёрная тридцать первая «Волга»; видавший виды
четыреста шестьдесят девятый «УАЗ» в цвете хаки; и, по уши
заляпанный грязью, «Патриот» на зубастой резине. Машины в пыли.
Похоже, стоят здесь давно.
А вот заборчик нарядный, покрашенный в синий, белый и красный.
Дальше — высокие голубые ёлки в некоем подобии парка. У входа в
здание — круглая клумба, почему-то без цветника, и даже чей-то бюст
через ветки просвечивал. Чей именно, Эдик не разобрал. Далековато,
деревья мешали, да и смотрел совсем не туда. Его взгляд приковало
другое — на каждой штакетине белело по черепу. Коровьи, собачьи,
бараньи и…