Миша, он может чувствовать себя спокойно в любой ситуации. Берет
что ему нужно, садится куда хочет, никогда не стесняется. После
того, как Миша ввел его в свою компанию, Саша не переставал
удивляться его друзьям. Они вовсе не задумывались, приемлемо ли то
или иное, но всегда все их действия выглядели уместно.
Казалось бы, тот же бутерброд, что тут такого? Протянуть руку,
достать хлеб, еще что-то. Но начни он, Саша, делать себе бутерброд,
выйдет по-дурацки. Он или хмыкнет странно, или опрокинет что.
Вышла Ирина, в белом купальнике на загорелой коже, поверх
какая-то воздушная накидушка, села, подобрав ногу:
— Ну, мы идем на реку? Или Саша сначала должен съесть всю еду в
доме?
Не успел он отреагировать, как Миша ответил:
— Некоторые люди едят, а не только пьют чай для похудения и
потом бегают совать в рот два пальца.
Ирина фыркнула, вскочила и выбежала в сад. Села там в качалку,
демонстративно, спиной к ним.
— Что это она разозлилась? — удивленно спросила Аня.
— Просто я знаю, как её задеть, — ответил Миша, хрустнул огурцом
и посмотрел на Сашу долгим взглядом. Саша не видел этого,
склонившись над тарелкой, он как пылесос втягивал в себя
картошку.
После чая Миша вывел на лужайку из гаража квадроцикл. Саша,
осоловевший от еды, сказал, что пойдет пешком — надо было растрясти
еду внутри. Аня тоже вдруг кивнула:
— Я тоже пешком, тут красиво очень, хочу прогуляться.
Ирина снова фыркнула и села рядом с братом. Вскоре они умчались,
а Саша остался с Аней вдвоем на дороге и больше никого не было
вокруг. С двух сторон из-за заборов к ним склонились яблони, ветер
играл в листве, жужжали где-то пчелы и ни один больше звук не
нарушал неловкую тишину! Хоть бы кошка какая выбежала.
Он слышал каждый звук, а еще стук своего сердца, каждый удар,
потому, что больше ничего не происходило. Нужно было хоть что-то
сказать, а он не мог!
— Идем? — тихо спросила Аня и едва-едва тронулась вперед.
— Ага, — буркнул он и пошел рядом, подстраиваясь под ее
скорость.
До поворота шли молча. Затем Аня заговорила. Про свой колледж,
про какого-то преподавателя, которого прозвали Суслик, про то, что
он обедать ходит в ту же столовую, куда и его однокурсники, но еще
ни разу там не встретились.
Саша мучительно кивал, иногда вставляя одно — два слова, если
она прямо обращалась к нему. Горло сжало, как тисками. Когда до
озера оставалось только подняться на пригорок, Саша прибавил шагу.
Невыносимо было идти так медленно с ней рядом! А Аня наоборот пошла
еще медленнее и заметив это, он вернулся назад, к ней, потом снова
обогнал, а потом вернулся еще раз, ненавидя себя. Когда поднялись
на пригорок, перед ними открылось озеро Листвяное, огромное,
голубое, с облаками, отраженными в воде.