— Видите ли, у нас пока нет денег, но
скоро обязательно будут, — начал я.
— О, так это меняет дело. — Бабуля
поправила пенсне на носу. — Тогда тройная.
Я глубоко вздохнул и умоляюще
посмотрел на Игоря.
Родич смерил меня хмурым взглядом и
достал кошелек. Вытащил оттуда несколько банкнот с таким видом,
словно почку продавал, не меньше. Я заметил, что в кошельке больше
почти ничего и не было.
Бабуля с неожиданной прытью
заграбастала деньги, убрала в ящик стола и заперла на ключ.
— Увы, я ничем не могу вам
помочь.
— Что?! Но мы же заплатили за
консультацию!
— А я и консультирую. Нет ни одного
закона, по которому вы могли бы прижать графа Жмурло. Поверьте, вы
не первые, кто обращается ко мне с подобным вопросом, его многие не
любят. В том числе и я. А потому могу дать совет, — бабуся
неожиданно подмигнула. — Граф очень жаден. В этом его слабость.
Позже в усадьбе я снова нервно ходил
по комнате, а Игорь по обыкновению сидел за столом.
— Как ты там говорил, завтра Жмурло
устраивает прием?
— Да. Мы приглашены, но твой
предшественник идти туда не собирался, а тебе я забыл сказать.
— Прекрасно, именно там мы его и
отжмурлим. Как-нибудь. Надо придумать, как сыграть на его жадности,
не зря же бабка про нее сказала. И заберем себе гномов.
— И они станут нашей
собственностью?
— Фу, Игорь, тебя в школе не учили,
что рабство — это плохо? Они будут свободны и добровольно трудиться
на наше благосостояние.
— Но тогда они не будут работать!
Зачем им трудиться, если они не рабы?
— Затем, что мы будем им платить. Они
нам — честную работу, мы им — такую же честную оплату, все
довольны. В этом суть капитализма.
— Но нам же нечем платить.
— В этом тоже суть капитализма. Надо
только придумать, как мы отожмем гномов. Точно! — я аж подпрыгнул.
— Придумал!
— У тебя есть план?
— У меня есть конь!
***
— Инцитат, ну пожалуйста! Ну войди в
положение.
Я битый час уговаривал вредную лошадь
и пока что безуспешно. Не в меру интеллигентная зверюга не сдавала
позиций.
— Смилуйся, Вик! Мои предки на
небесных лугах придут в ужас, увидев, как ведет себя их потомок. Да
за такие слова у меня язык отсохнет! Не буду я такого делать, и не
проси.
— А, если не сделаешь, у тебя
отсохнет кое-что другое, — пообещал я. — Станешь мерином.
— А и пусть. Кобыла графини Лидии все
равно меня не любит, — поделился конь.