Я решил зайти с другой стороны.
— А яблоки ты любишь?
— Яблоки люблю! — оживился
Инцитат.
— Вот! Нас выгонят из усадьбы, тебя
из стойла, не будет больше ни яблок, ни моркови. А, если ты немного
мне поможешь, — я помахал спелым яблоком прямо перед носом коня, —
будет, и очень скоро.
Конь взволнованно переступил с ноги
на ногу. Природная интеллигентность боролась в нем с
чревоугодием.
— Это же я тебя заставил, — привел я
последний убийственный аргумент. — Значит, ты ни в чем не виноват,
предкам на небесных лугах будет не в чем тебя упрекнуть. Наоборот,
тебя пожалеть надо с таким хозяином.
— Ладно, — наконец-то сдался Инцитат.
— Я согласен. Только, чур, яблоко вперед.
Я поднес к морде коня яблоко, и оно
тут же с хрустом исчезло. Отлично, коня уговорили. Мой план должен
сработать.
***
Усадьба графа Жмурло была значительно
больше и богаче моей. Вечно какое-нибудь жмурло живет лучше честных
людей.
Граф считался одним из самых
влиятельных аристократов Урала, не считая князя, разумеется, а еще
самой большой сволочью. Ходили даже слухи, что его скоропостижно
скончавшаяся первая жена умерла не просто так. Хозяин дома,
встретивший нас на пороге усадьбы, имел светлые волосы и светлую
аккуратно подстриженную бородку, а глаза его казались холодными и
пустыми, как колодцы с затхлой водой. Весь в целом он напоминал
дохлую рыбу.
Слуги сновали по дому, как
пришибленные, боясь поднять глаза. Еще один стимул: у такого мудака
отжимать собственность мне не стыдно. Хотя, вру, мне вообще никогда
не стыдно.
Прием устроили в честь дня рождения
одной из жен графа. Пришлось даже подарок купить, сократив наш и
так невеликий бюджет, и торжественно вручить его слуге при входе.
Графиня сидела с приклеенной к лицу улыбкой и принимала
поздравления, но в глазах ее не было ни капли радости. Я сидел за
столом рядом с принарядившимся по такому случаю Игорем и
рассматривал гостей. Мой новообретенный родственник уже успел
провести мне краткий экскурс по местному дворянству, и сейчас я
мысленно сопоставлял услышанное с увиденным.
Вон тот щуплый, но очень бодрый старик с клюкой — граф Бехтеев.
Ошибиться невозможно, поскольку на всем Урале только у одного деда
есть три годящихся ему в дочери жены и целый выводок детей.
Кажется, семь или восемь, причем младших на прием, естественно, не
взяли. Глядя, как старик потрясает бокалом с вином и что-то громко
рассказывает под восхищенными взглядами жен, я даже начал ему
завидовать. Я в свои двадцать с небольшим не пользуюсь таким
успехом у женщин, как он в семьдесят.