Этьен сжал в ладони колечко, вспоминая ласковый мамин
голос. Достойна ли Кристина носить это украшение? Уверен
ли, что Кристина и есть та женщина, которую он хочет видеть рядом с
собой? Уверен. Хочет.
«Не
слушай никого, полюбишь – женись, пока для всех ты не король. Взойдешь на
престол с женой, кем бы она ни была – никто ничего сделать не сможет…»
Напутствие отца пришлось как нельзя кстати.
И уж кому, как не ренардистке, восходить на
престол вместе с сыном Ренарда? Этьен встал перед избранницей на колено и
протянул руку.
- Это кольцо принадлежало моей маме, - пояснил он, надевая перстень
на палец Кристины. – Оно должно быть передано моей жене, и я хочу, чтоб ею была
ты.
- Анри, нет, - Кристина попыталась одернуть руку, будто
кольцо обожгло ее; попятилась, головой замотала…
- Кристина, да.
- Анри…
Этьен сжал ее ладонь… А ведь кольцо ей впору – у Кристины
такие же тонкие пальцы, как у его матери. Ну что же, это добрый знак.
- Не отказывай. Ты нужна мне, Кристина.
- Анри, встань с колен, прошу тебя.
- Как только ты согласишься.
- Но я не могу стать тебе женой, пойми! – едва не плакала
Кристина, с тоской глядя на зеленый камушек, сверкающий на пальце.
- Почему? Я тебе противен?
- Глупенький!
- Может, ты все еще боишься меня?
- Ты же знаешь – нет.
- Ты любишь другого мужчину?
- Анри, нет.
- В таком случае, мы утром уже все с тобой обсудили, и я не
вижу причин для отказа.
- Но они есть. И Милош говорил, что нам нельзя быть…
- Опять Милош? Дай угадаю, он сказал тебе, что наш брак
невозможен? Я сказал тебе уже, забудь все, что он наговорил. Наш брак возможен.
Пока еще возможен. И я не намерен эту возможность упускать. Ты моя, Кристина.
Моя. И сегодня утром ты с этим согласилась.
Беда пришла, когда ее не ждали – ранним утром, в середине
осени.
Кристина проснулась от того, что ее аккуратно перекладывали
на подушку, лишая тепла любимого человека.
- Ты куда? Что случилось? – спросонья спросила она, чувствуя,
как ее заботливо укрывают одеялом.
- Спи, моя хорошая, рано еще. Я дома, не пугайся, - Этьен склонился,
легонько поцеловал ее, и стал натягивать штаны.
Бесполезно его расспрашивать о чем-то, и Кристина об этом
знала. Сонным взглядом она наблюдала за сборами, даже не пытаясь угадать, что
заставило любимого подскочить в такую рань: очередная тренировка или очередные
гости с новостями из столицы; привыкла она уже за пару месяцев и к вечным
тайнам, и к долгим мужским посиделкам за закрытыми дверями каминного зала.